Высоко под землей. Диана Ильгизовна Зайцева

рабочем портфелем в руке, задевая прохожих, которые, казалось, к этому так привыкли, что даже не обращали внимания. Я бросил взгляд к турникету, искал детскую ярко-красною шапку с торчащими косичками и неприметные взрослые темно-русые волосы. Неприметные в метро, но с врезающимся в память запахом на подушке. Мне нужно было ее увидеть. Кружась, как идиот, под землей, я расстегнул куртку и снял шапку. Пар шел изо рта, внутри, под свитером тоже все горело. Это точно она. Чертов портфель! Ненавижу эту работу. Опять опоздаю, босс закатит глаза и протянет дурацким голосом “я такое в своем отделе не потерплю”. Ну, да ладно. Все равно эта работа мне не нравится. А так хоть сами уволят, а я могу всегда в качестве оправдания говорить, что сделал все что мог, чтобы остаться в Москве. Не сработались. Бывает. А честно скучаю по Питеру. И по некоторым питерцам…Итак, я стою на перепутье трех веток и кажется как в фильмах не смогу угадать куда направилась женщина с ребенком. Похоже не судьба, да и зачем мне ее видеть. Вообще-то свадьба скоро. Но как же тяжело становиться дышать, когда знаешь, что мог бы с ней поговорить…

      – Молодой человек! Потеряли что-то? – на плечо мне опустилась чья-то рука, будто заведя механизм моих внутренних часов в груди. Я узнал этот голос, но боялся повернуться и увидеть, что ошибся. Я стоял и смотрел вперед на замерзших людей, спускающихся в метро с надетыми на шапки капюшонами.

      – Эй, ты чего? – повторила девушка, – постой, Марк, это ты?

      – Привет, Эльза. – кажется я сказал ту фразу, о которой мечтал на протяжении пяти лет. Довольная улыбка растеклась по осеннему лицу.

      Я смотрел на эти распущенные волосы и не осмеливался опустить взгляд ниже. Я не знал, что говорить, хотя представлял эту встречу очень часто. Так часто, что засыпал только доведя фантазии до того момента, когда я брал руку Эльзы и, почувствовав родственную душу приятно обжигался любовью. Я смахнул свои полусны и пытался прийти в себя. Посмотрел на время – 9.40. Еще успеваю на работу.

      – Как дела? – задал я оригинальный вопрос, – А ты не меняешься, такая же красивая, как и раньше. – и добавил оригинальный комплимент, о чем сразу пожалел.

      Вечная проблема – в диалогах я не силен. Своеобразно конечно, для профессии журналиста. Но мои козыри – это тексты. Когда пишешь, можно взвесить каждое слово. Оценить его на предмет попадания в сердце. Добавить метафор, гипербол. Добавить искренних эмоций, которые мое серое лицо в отличии от души вообще никак не выражает. Наверно поэтому у нас с Эльзой были настолько романтичные отношения, что читая простое пожелание доброго утра, можно было идти умываться слезами.

      – Все хорошо! Нам бежать пора… Извини. Кстати, поздравляю, видела в соцсетях у тебя свадьба скоро? – Эльза пыталась сказать это мягко и без обиды. Но вышло не очень.

      – Подожди, а куда вы? – я не мог отпустить ее вот так. Ну, хотя бы минут десять поговорим. Закрою свой гештальт и спокойно женюсь. Боже, что у меня в голове?

      – Мы в парк Горького, опаздываем уже. – отвечала девушка. “Красная шапочка”, лет пяти дергала ее за тонкий коричневый пуховик. – сейчас, дочь, идем уже.