не нужен выбор, – Аньюриэль отмахнулась.
– А Аман сильный? – с совершенно детской непосредственность спросил Пэн.
Аньюриэль выглядела глубоко несчастной. Кем бы не приходился ей этот мужчина, разговор о нëм причинял ей слишком много боли. Можно было не сомневаться, что этот человек напрямую связан с той чернотой, что разъедает колдунью изнутри.
– И да, и нет, – уклончиво ответила Аньюриэль.
– Это как? – удивился Пэн. – Сильнее и слабее одновременно.
Аньюриэль кивнула. Стало ещё непонятнее. Чародейка обвела их печальным взглядом, словно пытаясь так передать им то, для чего не хватало слов. Была в словах Аньюриэль странная тоска, передавшаяся и им. Эйша смутилась, отвернувшись к окну.
– Где он сейчас? – тихо спросил Пэн, явно непонимающий, что переходит черту. – Почему он не с тобой?
– Он… Его больше нет в этом мире, – чародейка попыталась улыбнуться, но улыбка вышла какой-то кривой.
Тихо ругнулась Эйша. Лан Роу глубоко вздохнула, догадываясь о том, что не было озвучено. Аньюриэль было, откровенно говоря, жалко. Вынужденная изо дня в день жить с этим чувством и не имея возможности что-то исправить, она продолжала идти вперëд. Под всей этой злостью, под всем этим гневом скрывалось чувство вины и боль. Вина за то, что не смогла уберечь кого-то близкого и боль от потери того, кого любила.
Тот, кто слабее, но в тоже время сильнее… Разве такое бывает?
Неловкое молчание прервал Вонтон, зашедший в зал с целой стопкой бамбуковых пароварок. Он сгрузил эту башню на стол и молча удалился, чтобы практически сразу вернуться с подносом уставленным чашками и парой заварников.
– Садись с нами, – Аньюриэль пересела ближе окну, освобождая стул.
– Ну… Это… – Вонтон неуверенно топтался возле стола.
– Ты из-за кумихо пьëшь? – глядя мужчине в глаза спросила чародейка.
Вонтон молча рухнул на стул, налил себе стакан чая и тут же опрокинул в себя, словно вино. После чего занюхал это рукавом. Таким разбитым Лан Роу Вонтона прежде не видела. Даже череда выбываний из отборочных в последних турнирах его так не выбивала из равновесия, как новость о том, что Мидзури оказалась оборотнем.
– Да что вы понимаете?! – ни к кому толком не обращаясь пробасил мужчина.
– У нас образовался вечер разбитых сердец, – Эйша удивленно присвистнула.
– Да что там сердце, – Вонтон пренебрежительно махнул рукой. – Я на ней жениться хотел. Украшения дарил такие, что под стать жене советника носить. Платья у лучших ткачих оплачивал. Самые редкие деликатесы. Я таверну заложил, чтобы всë это оплатить, а вот как всë обернулось… Я в долгах, как аристократка в шелках. Одно радует – эта лисица не одного меня так обчистила. Вроде и не так стыдно…
– Ты хотя бы живой остался. А вот торговец из Дайфена поплатился жизнью и печенью за знакомство с кумихо. И боги знают, скольких ещё она погубила, – постаралась поддержать мужчину Лан Роу.
– А