й:
Я не хочу ждать тебя здесь, плыть за тобой.
Я не хочу море делить и небеса.
Вот тебе ключ, вот тебе – свет, дальше – ты сам.
В этом и соль, в этом и путь – твой от меня.
Я не хочу ждать тебя, звать и прогонять.
Вот тебе меч, лира, корабль, ветер в пути.
Дальше – ты сам мне расскажи, что впереди.
Страшно же всем, только один скажет – свети.
Посеял соль – так пожинай море в груди.
Благословлю небо дождем вслед кораблю.
Если герой… Так докажи.
Я посмотрю.
Часть I. Темный лес. Видное, 2017 год
Глава 1. Тень-тень
Рассказать о таком, не опасаясь, что тебя назовут психом, можно было только Алисе: она поверит. И доказательство – вот оно. Мирон глянул на левую кисть, перевязанную бинтом, и крутанулся в компьютерном кресле. Ладонь жгло. Порез неглубокий, но на сгибе заживать все равно будет долго.
«Наш ты. Шорный».
– Шорный, – пробормотал Мирон, рассматривая темный монитор. – Бред…
Алиса была в Cети. Мирон напечатал одним пальцем: «Ты дома?»
Она ответила сразу: «Да. Учу».
«Ща приду».
Мирон спустился на первый этаж. В дверях столкнулся с мамой и спрятал руку за спину: объяснять все равно придется, но ничего убедительного в голову пока не пришло.
– К Алисе? – сразу догадалась мама. – В школе не наобщались?
– Угу, – сказал он, обуваясь.
– Ужинать приходите!
Алиса жила в том же доме, за стенкой. Двухэтажные таунхаусы на улице Школьной вмещали четыре семьи: каждая квартира с отдельным входом, парковкой и небольшим участком на заднем дворе. Отец Алисы дядя Толя говорил, что эти дома строили пленные немцы. Какие пленные немцы в пятидесятых? Вроде все это понимали, но байка продолжала существовать.
Мирон прошел под окнами через палисадник и нырнул в Алисину прихожую. Кондиционер работал на обогрев – после уличной сырости здесь было блаженно тепло.
– Я тут! – донеслось из гостиной.
Мирон пошел на голос и, оказавшись в комнате, с размаху уселся на диван. Алиса лежала с влажным полотенцем на лбу. Из-под раскрытых книг и тетрадок виднелись ее длинные ноги.
– Что с рукой?
– На меня бабка напала, – угрюмо признался Мирон. Алиса поднялась так резко, что учебники посыпались на пол. – Бабка с ножом.
– Что-о? – По крайней мере, она взбодрилась. – Отдельнов, мы не виделись всего два часа, когда ты успел?..
– Короче… – начал он и снова уставился на левую ладонь.
Два часа назад они вышли из школы, но учить Мирон сегодня не собирался: надоело. Родители и так достали: «Не катайся в Москву, сиди дома, готовься». Значит, туда он и поедет. С этой мыслью Мирон догреб до платформы Расторгуево. Вернее, почти догреб: мимо остановки шла она. Бабка. Обычная, сумку тащила. Там еще мужик стоял и женщина с маленькой девочкой. Бабка на них посмотрела – и к Мирону: внучок-внучок, тут недалеко, подсоби донести.
– А ты что? – выдохнула Алиса.
– Ну, все стоят, ждут, помогу или нет. Взял я у нее эту сумку…
Бабка даже в лице переменилась – видимо, желающие находились редко. Сумка оказалась неподъемной, как будто внутри были блины от штанги. Мирон виду не подал – потел, но старался шагать бодро. Оказалось, она живет на Советской – ничего себе «недалеко», быстрее было доехать на автобусе. Зашли в подъезд девятиэтажки, и вовремя: еще немного – и Мирон хлопнулся бы в обморок от усталости, голова уже кружилась страшно. Решил дождаться лифта и сбежать. Бабка стоит, кнопку жмет – а лифт не едет.
– Засада, – посочувствовала Алиса. – И ей, конечно, на девятый.
– Точно. Ей на девятый, лифт сломался, и тут я понимаю, что мне финиш. Не надо было в седьмом классе секцию бросать и сутками в комп тупить.
Бабка, разумеется, поохала, боженьку вспомнила и вдруг схватила Мирона за руку – эту самую, левую. Знаю, говорит, потешку одну – и прямо в глаза уставилась. Мирон подумал, что через бабкины зрачки кто-то за ним подглядывает, и ему стало холодно. А она палец скрючила и давай по ладони корябать: «Тень-тень-потетень, вышел мертвый за плетень, сел покойник под плетень, похвалялся целый день…» Мирон успел подумать, что слова неправильные, но она уже отпустила, кажется подмигнула даже: «Наш ты, шорный. Камушки сдюжил – выходит, наш».
Тут подошел какой-то мужик, тоже нажал на кнопку – и лифт приехал. Мирон поставил сумку внутрь, пропустил бабку, а когда двери начали закрываться, неожиданно для себя протиснулся между ними.
– Зачем?
Мирон