ось, как на паузе в видеоплеере. Поверхность воды превратилась в идеальное ровное стекло, сквозь которое можно было разглядеть ее мрачную глубину. Невероятное, магическое место!
Я захотела прокатиться по этой гладкой реке на коньках. Папа никогда не мог отказать мне. На следующий день он взял экипировку с работы, и мы отправились в наше новое тайное место.
Я очень плохо держалась на льду, но здесь могла спокойно тренироваться. Никто не мешал мне кататься, не грозил сбить с ног, как на общественном катке. Здесь я была предоставлена сама себе. Папа учил меня, советовал, как лучше ставить ноги, как безопасно тормозить и как проще набирать скорость. Я радовалась каждому выполненному упражнению, особенно когда у меня хорошо получалось.
– Умница, мышонок! – похвалил папа, расплываясь в гордой сияющей улыбке. – Будь осторожна, не откатывайся слишком далеко от меня, там может быть более тонкий лед.
Ослепленная успехом, я не слушала предупреждения папы. Я представляла себя фигуристкой на ледовой арене, весело кружась в волчке.
И вдруг я услышала странный хруст и испуганно посмотрела вниз. Подо мной паутиной расползались белые трещины, разрывая идеальную стеклянную гладь, а эпицентр был прямо под моими ногами. Я с мольбой взглянула на папу. Его глаза вспыхнули от дикого ужаса. Он бросился ко мне. Я вытянула руки, чувствуя, как твердая поверхность проваливается подо мной, и закричала. Но крик уже растворился в холодной воде. Она сомкнулась над головой и пронзила ледяными иглами.
Меня сразу подхватило течением и унесло в сторону. Я беспомощно барахталась, цеплялась руками за грубый лед и стучала по нему кулаками, а папа делал то же самое, но с обратной стороны…
Холод парализовывал. Я больше не могла сдерживать инстинкт и сделала вдох. Легкие сразу наполнились водой. Никогда в жизни не забуду страх перед смертью и безысходность конца, которые ощущала в тот момент, но еще больше – чудовищную, жалящую боль во всем теле!
А потом все резко закончилось.
Я перестала чувствовать. Совсем.
В последние мгновения, уже перед тем как отключиться, я увидела перед собой девушку. Она парила в воде. Одетая в легкое, белое платье, которое обвивало ее бледное тело, девушка была похожа на ангела. Поначалу за ее длинными волосами не было видно лица, но когда оно наконец открылось, я узнала ее.
Элизабет Паркер.
Она была прекрасна! Фарфоровая, белая кожа, идеальные, точеные изгибы талии, худые плечи с выступающими тонкими ключицами. Ее безупречное лицо на веки вечные сохранившее молодость, ангельские, почти детские черты. Прямой нос, слегка пухлые губы, пушистые ресницы, не девушка, а херувим, спустившийся с небес!
Я зачарованно смотрела на на нее затуманенным, бессознательным взглядом. Не думала ни о чем. Лишь о ее красоте. Казалось, будто Элизабет просто безмятежно спала, наконец обретя покой.
Но вдруг она резко открыла глаза…
***
Я вздрогнула и проснулась.
Судорожно глотая воздух, я сделала глубокий, шумный вдох. Я оглядела номер, не зная, что именно ищу. Мысли мешались и путались: где все еще сон, а где уже явь? Старое воспоминание из детства стало преследовать меня все чаще. А ведь я так старалась забыть весь этот ужас! Ох, аж мороз по коже…
Измученная кошмаром, я потерла лицо, стряхнула с себя остатки сна. Кондиционер, похоже, дул на максималках, в спальне стоял настоящий дубак.
Закутавшись в одеяло, я встала с постели и подошла к регулятору, но к своему удивлению обнаружила, что и с мощностью, и с температурой все в порядке. Странно… Меня что, так морозит ото сна?
Распахнув двери настежь, я вышла на балкон, чтобы согреться. Стояла глубокая, темная и совершенно беззвездная ночь. Луна нырнула за пуховую тучу, как будто спряталась под ее покровами, как под одеялом, и уснула мирным сном. Вот ленивица! Ничего не освещало улицу, океан, да и весь полуостров. Все спало, кроме звуков в темноте: шелестели волны и трещали цикады. Я опустилась на один из лежаков на террасе и, посильней укутавшись, подтянула к себе ноги. Мне нравилась карибская ночь, она успокаивала. Конечно, лучше всего это удавалось моему мужу, но что поделать – он был в очередном отъезде.
Ночь тянулась и не спешила уходить, а мне, как назло, больше не спалось. Жаль, нельзя позвонить Джей Ди. Он работает и нуждается в отдыхе, не то что я-бездельница: заперта в своем номере, кажется, пожизненно!
Промелькнула даже шальная мысль пригласить Халка и в этот раз обязательно выиграть у него партию в шахматы, но я вовремя одумалась. Делать это ночью, тайком от мужа – не самая лучшая идея.
Как же невыносимо оставаться вот так дома совершенно одной!
Паркер слишком разбаловал меня своим вниманием и тем, что каждую свободную минуту дарил мне. Я обожала наш маленький, день за днем отлаженный распорядок. По утрам, взбодренные горячим кофе и еще более горячим сексом, мы с Паркером завтракали и болтали на террасе. Когда он уходил, я, оставшись одна, усиленно занималась учебой или спортом. Джей Ди заглядывал каждый день, не позволяя мне унывать. Но больше