мне на спину, – пригласил ее дракон.
Она вскарабкалась на дракона, и они втроем отправились в лагерь.
– Моншер, что мне делать? Хочу летать! Просто жуть, как хочу! Кажется, умру, если не взлечу.
– Думал я об этом, – помедлив начал «Кинг-Конг». – Как раз шел сказать, а ты свалился на меня, как снег на голову, чуть все мозги не выбил.
– Не я виноват, а Рантр. Он эту березу отпустил, и я как торпеда понесся в обратную сторону, и уже не мог контролировать свой полет.
– Ладно, забудем. Я нашел для тебя выход из этого положения.
– Какой? – оживился дракон.
– Сейчас светать начитает все раньше и раньше. Так вот я разрешаю тебе тренироваться в поле, но до пяти часов. Думаю, что люди не будут просыпаться так рано, чтобы идти в поле или лес. Смотри в сторону города не летать.
– Слушаюсь! Очень хорошо, что ты это придумал. Я до этого просто додуматься не смог бы. Все мысли о полете. А как я во сне летаю…
Они подошли к лагерю. Все восстанавливали свои шалаши.
– Ты побил этого петуха? – спросила Моншера Шора, удивившись, что не ей пришлось первой проехаться на драконе.
Моншер не стал отвечать на ее вопрос. Шора удивленно проводила их взглядом. Она совершенно изменилась, стала чем-то средним между русалкой с лягушачьими лапками и кикиморой с зелеными волосами, которые она по-прежнему обвивала вокруг тела. Ее характер тоже изменился, она стала сердитой, но, несмотря на это зверьки продолжали ее обожать.
Глора слезла с дракона.
– Тебе помочь с шалашом? – спросил Юлис.
– Нет, не надо. Цырек идет. Кажется, он хочет мне помочь.
Цырек тоже был подвергнут изменениям, которых не удалось избежать никому. Его пушистый хвост с каждым днем становился все меньше и меньше. Теперь он был совсем без хвоста, но это его ничуть не смущало.
– Не будет цепляться за колючки, – часто говорил он, – и вообще мой хозяин любит говорить, что все, что ни делается, то к лучшему.
Пес подбежал к девушке, улыбаясь вовсю пасть.
– Ты, кажется, оседлала Юлиса? – поинтересовался Цырек, глядя вслед удаляющемуся дракону.
– Он сам предложил подвезти до лагеря.
– Ох, и весело тут было… До сих пор успокоиться не могу. Пошли строить шалаш.
– А ты не думаешь, что будет дождь?
– У меня ничего не чешется, наверно нет. Но, на всякий случай пойдем, спросим у Хорта.
Хорт был, как он сам утверждал: «ошибкой селекционера» – гибрид петуха и лошади. Только гребень у петуха зеленого цвета, а глаза маленькие, красные, как у кролика, причем их было четыре: два сбоку, один на затылке, а еще один на лбу. Хорт мог следить за всеми, не поворачивая головы, и поэтому еще издали заметил приближение Глоры и Цырека. Голова Хорта была лишена какой-либо растительности, зато шея и все остальное обросло длинным рыжим волосом. От затылка и вдоль спины появилась грива из черных, словно иглы, жестких волос. Ходил он на задних ногах – точная копия лошадиных, а передние напоминали