мы проводим дополнительную проверку соискателей. Вам должны были об этом сообщить и предложить подписать согласие на обработку данных, – произносит, не отрываясь от листка.
– Всё верно, я… его подписывала, – соглашаюсь. Изучаю изящные ухоженные пальцы на мужской руке.
– Вы воспитывались в детском доме? – растерянно сводит брови.
Закатываю глаза от раздражения.
– Давайте не будем делать на этом акцент.
Дракула поднимает на меня дьявольский взгляд. Глаза превращаются в сапфиры.
– В данном кабинете акценты расставляю я, – произносит зловеще.
– Просто… не люблю, когда меня жалеют, – тихо проговариваю и склоняю голову.
Это правда.
Жалость не приемлю, потому что долгое время у людей я пробуждала лишь эту эмоцию. Понимать, что тебя пригласили на день рождения одноклассника, так как его мама тебя пожалела – оскорбительно. Получать подарки на Новый год из фонда школы, а не от родителей – болезненно.
На глаза невольно выступают слезы, а Арсений Рудольфович проявляет небывалую тактичность, сделав вид, что не заметил.
Снова и снова испытываю на себе взгляд, ощущая, как его градус возрастает с ледяного до слегка прохладного. Мурашки проезжаются вдоль позвоночника, а лицо заливается краской.
Он мучительно долго разбирает меня на атомы…
– Я сейчас крайне занят, Арина, – тяжело вздохнув, сообщает. – Моя юридическая интуиция указывает, чтобы я гнал вас взашей.
Поднимаю на него умоляющие глаза. Не представляю, как сообщу отчиму, что всё провалила в первый же день.
Одновременно с этим, у меня ни малейшего представления, каким образом я смогу обманывать столь проницательного юриста, который, кажется, видит меня насквозь.
– Ваша… хмм… юридическая интуиция никогда вас не обманывала? – робко спрашиваю.
– Лишь однажды, – отвечает и резко мотает головой, словно стряхивая воспоминания.
– Я готова на всё ради этой работы, – произношу жалко.
Мужчина поднимается и проходит к окну. Располагает ладони в карманах брюк. Мои глаза то и дело, съезжают к его идеальной пятой точке.
Господи, о чем я думаю вообще?!
– Хорошо, – словно приняв решение, разворачивается. – Приходите завтра к восьми. Без опозданий.
Подскакиваю и взвизгиваю, отмечая, как Арсений Рудольфович недовольно мажет взглядом под открывшейся от импульсивных движений груди.
– Ой, простите, – прикрываюсь.
– Я ничего не обещаю, – предупреждает сурово.
– Конечно, вы не пожалеете. Клянусь, – говорю, подхватывая сумочку.
Мчусь к дверям, а потом резко торможу.
– Арсений Рудольфович, а можно вопрос?
– Исключительно, если он в области моей компетенции.
– О да, – многозначительно тяну. – Так всё же, – выгибаю бровь. – Капучино или Американо?
Дракула раздраженно ухмыляется.
– Ступайте, Арина, – кивает на дверь. – Кофе мне делает секретарь.
Глава