пропастям и бурям вечный брат,
Но я вплету в воинственный наряд
Звезду долин, лилею голубую.
Николай Гумилев, 1905 год.
Шоу должно продолжаться
Лес стонал. Кроны деревьев, переплетаясь, качались от порывов ветра, создавали иллюзию потустороннего хора потерянных душ. Ночь медленно вступала в свои права, а свинцовые тучи не давали пробиться ни единому отблеску луны. Однозначно, будет дождь.
Теренс снова закурил. Это уже третья сигарета подряд. Небольшая передышка, еще час, может быть два, и Гончие снова выйдут на его след. А он остался совершенно один. И совершенно без сил. Опёршись спиной о ствол старого дуба, он выпустил струю сизого дыма и прикрыл глаза.
А всё началось какие-то сутки назад, и совершенно ничего не говорило, что в следующие двадцать четыре часа жизнь Теренса превратиться в нескончаемый ад.
День назад он вернулся из своего путешествия по старым развалинам древнего города, обитатели которого покинули его стены несколько сотен лет назад по причинам, которые до сих пор остаются тайной для научного сообщества. Его супруга, Лили, и младший брат Филл, встретили путешественника как подобает – накрытый стол, музыка, много объятий, разговоров, радости. С Лили они были вместе уже девять лет. Детей у них не было и быть не могло. Врачи говорили, что это связано с перенесёнными более двенадцати лет назад травмами, которые всё ещё мучают Теренса. В ту пору он служил в армейском корпусе разведки, а кошмары с воспоминаниями о той службе не дают ему покоя почти каждую ночь. Оттого Теренс почти всегда был хмурым, раздражительным, неразговорчивым, часто искавшим отдохновения в одиночестве.
Филл же был полной противоположностью своего брата. Молодой хирург, горячая кровь и жажда жизни которого часто доставляли неудобства Теренсу, любил свое дело, мир вокруг и всё, что могло дать новую порцию адреналина. Парашюты, мотоциклы, спуски по опасным рекам – сложно было представить, что ещё не успел Филл попробовать в своей жизни.
В тот день все думали, что жизнь идёт своим чередом и ничего плохого произойти не может. А потом пришли они.
Их было сначала двое. Тёмные костюмы, выглаженные сорочки, ни к месту надетые черные очки – уже темнело, да и погода в этих краях редко бывает солнечной. Они пришли к калитке и окликнули хозяев. Говорил всё время только один, который был повыше и довольно худ, словно жердь, зачем-то напялившая на себя дорогой костюм. Теренс напрягся, но вскоре слегка расслабился, услышав, что они из какого-то очередного федерального агентства и ищут сбежавшую преступницу, которую заметили в окрестных лесах. Услышав от хозяев, что те никого не видели, Жердь протянул им свою визитку, и парочка, спешно развернувшись, ушла в сторону леса. На визитке был только телефонный номер и две буквы “А”.
Всё это выглядело весьма странно, но, с другой стороны, во время службы Теренс повидал много всяких агентов, так что, пожав плечами и сунув визитку в карман, он вернулся к столу. Вскоре семья собрала посуду, погасила свечи и ушла по своим комнатам спать.
Сон не шёл. Уставившись в потолок, Теренс перебирал в памяти детали вечерней встречи с агентами. Первое, за что зацепился его разум, было отсутствие каких-либо документов. Никто из этих двоих не показал ни значка, ни удостоверения. Такое тоже бывало, но крайне редко. И уж точно не на тихих фермах на окраине штата. Второе, не менее значимое наблюдение – бесцветный голос. Никакой явной эмоциональной окраски – Жердь разговаривал как магнитофонная запись, монотонно, размеренно, словно выверяя длительность каждого звука по секундам. Теренсу всё меньше и меньше нравилась эта история.
Не в силах справиться с нарастающим беспокойством вкупе с любопытством, он встал с кровати и пошёл в свой кабинет. Там он достал из шкафа телефонный справочник, карту штата и сел за свой стол. Прошёл час, но он так и не нашёл в округе ни одного исправительного учреждения. Была одна заброшенная психиатрическая лечебница милях в семидесяти к северу, но её закрыли лет двадцать назад из-за какого-то несчастного случая. В те времена Теренс ещё не купил в этих краях ферму и знал об этой истории лишь из рассказов соседей. Тем не менее, вечерние гости явно кого-то искали и искали настойчиво. Но, в конце концов, его ли это дело? Рано или поздно беглянку поймают, их всегда ловят. С этой мыслью он уже хотел отправиться обратно в спальню, как его внимание привлёк странный звук с заднего двора. Похоже, заскрипела петля сарая. Но двери на ночь всегда заперты, а значит ни ветер, ни зверь не могли спровоцировать этот звук.
Теренс достал из верхнего ящика своего дубового письменного стола пистолет, проверил патроны в магазине, взвёл затвор и вышел из кабинета. Спустившись по лестнице на первый этаж, он замер у выхода на задний двор. Стояла тишина. Подождав несколько минут, Теренс уже собирался решить, что всему виной ночь и разыгравшееся воображение, как со стороны сарая послышался звук упавшего ведра и отчетливое чертыхание. Замерев на несколько секунд, пока стихнет жестяной звон, раздающийся по всей округе, Теренс распахнул дверь на улицу и, вскинув пистолет, подбежал к сараю. Засов был сдвинут и валялся на земле. Мужчина