смотрящие на меня из-под опущенного веера длинных ресниц. – Я всегда учусь на своих ошибках. Мы были хорошей командой в прошлом. Мы снова станем хорошей командой.
Он снова поднял голову – ямочка на его щеке возникла из ниоткуда – и расправил плечи.
– Я не очень-то силен в таких вещах. Мне проще дать тебе денег, чем упрашивать. Но я буду просить, если это то, чего ты хочешь, – признался он и в этот момент казался как никогда уязвимым. – Ты единственная, кого я готов упрашивать.
Почему все это не могло быть более однозначно?
– Я не хочу, чтобы ты упрашивал меня. Если я чего и хотела… Даже не знаю. Может, мне хотелось хотя бы немного уважения, но это бессмысленно. Ты хочешь, чтобы это была сделка, и я тебя понимаю. Просто я чувствую себя дешевкой, потому что знаю: попроси меня об этом Зак, я бы сразу согласилась, ведь он мой друг. А ты не мог найти в себе силы сказать мне «с добрым утром».
Он вздохнул, дернул себя за ухо двумя пальцами и опустил взгляд на столешницу.
– Я могу быть твоим другом.
С опозданием на два года.
– Только потому, что тебе от меня что-то нужно.
К чести Эйдена, он не стал со мной спорить.
– Я могу попытаться, – сказал он низким серьезным голосом. – Друзья требуют массу времени и сил, но я… – Он снова посмотрел на меня и вздохнул. – Я могу попытаться. Если это то, чего ты хочешь.
– На самом деле я так злюсь. Не уверена, что это то, чего я хочу. Наверное, мне не это было нужно. Я просто хотела, чтобы ты начал видеть во мне человека, а не какое-то безличное существо, которому трудно даже сказать «спасибо». Так что, когда ты говоришь, что попытаешься стать моим другом, это выглядит слишком неестественно.
– Я знаю, прости меня. Я одиночка. Всегда им был. Все мои друзья были связаны с футболом, да и эти отношения заканчивались очень быстро. Ты знаешь, что карьера всегда была для меня на первом месте. Ты знаешь, насколько серьезно я к этому отношусь, может быть, намного серьезнее, чем остальные члены команды. – Казалось, что каждое слово этого признания давалось ему с трудом.
Я продолжала смотреть на него искоса.
– Я знаю, что ты понимаешь. И я признаю, что был с тобой не очень приветлив. Я уже сказал, что не силен в том, что касается дружбы, и никогда не был силен. Мне проще было даже не пробовать.
Если это не был самый ленивый его комментарий, то я тогда даже не знаю. Но я не сказала этого вслух.
– Если бы ты меня раздражала, я бы выставил тебя за дверь после первого же твоего среднего пальца.
Не то чтобы мне это очень польстило.
– Ты хороший сотрудник. Я говорил тебе это. Мне нужна была помощница, Ванесса, а не друг. Но ты хороший человек. Ты всю себя отдаешь работе. Ты преданная. Я мало о ком могу сказать такое, – его кадык подпрыгнул, когда Эйден посмотрел прямо на меня. – Мне нужен друг. Мне нужна ты.
Он что, пытается подкупить меня своей бесценной дружбой? Или это я стала насквозь циничной?
Рассматривая его лицо, я вдруг почувствовала себя очень глупо. Все же