ига посвящается самозванке. Душе моей и любви
Ларисе Николаевне Колесовой.
Величие сердца
Пройти мимо, отпустить,
Пусть любовь живет – любовью,
Больно – нет, с любовью жить
Продолжай, так мне спокойней.
И нет сумбура в голове,
Той ревности, что не настанет,
И непривычно, знаешь мне,
А сердце, что ж, оно все знает.
Объяснять, да нет, не надо,
Ты вскоре все сама поймешь:
Нет боле счастья, чем награда —
Лицезреть, как ты живешь.
Фантазия
Твоя фантазия переплетается с моей,
Ты словно мастер додумаешь движенье.
Не нужно грезить и мечтать о том, что есть,
Что есть в тебе, и ты не только вдохновенье.
И тучи сходятся и плачут вновь дождем,
Дождем – пьянящим шёпотом, знакомым.
Я слушаю и купаюсь в нем,
В тепле и ласке, что я слышу снова.
Твоя фантазия и грезы столь насущны,
Я каждый день и миг хотел пропасть,
Быть в них, витать, забыть про тучи,
Стать шепотом твоим, тебя обнять.
Не растворяться грезы, не растают,
Не убежать, не спрятаться в себе
И я, и ты прекрасно знаем,
Что чувство искреннее в сердце и душе.
Самозванка
Восход:
Ослепительно-яркий, лиловый
И ты, но потом,
Сейчас в бирюзовом.
Пусть так, не пьяни,
Душа – самозванка,
Бродяга,
Прими, так просто, так надо.
Витай,
Я парю, где-то рядом, так близко,
Вкушай – то, что есть
И прими, без капризов.
Восход:
Ослепительно-яркий, лиловый,
Где – ты, самозванка —
Душа, в бирюзовом.
Припев:
Ни бей, ни греми,
Осколки зверкал
В ладонях твоих —
Все та же судьба,
Все те же слова,
Грезы и мысли,
Взмывайте все выше
Белые птицы.
Мой сон
И с каждым вздохом:
В новое завтра,
К новой свободе,
Любви многогранной,
Солнцу навстречу
И новой луне,
Я знаю, я встречу —
Тебя, в своем сне.
В небе ночном,
В паутине созвездий
Я пьян, о… мой сон,
В нем я – бессмертен.
Так сильно влюблен,
Так зол и наивен —
Свобода, во всем,
В тебе, в твоем имени.
Припев:
А я там живу,
И дышу столь спокойно,
Взлетая кричу я всем,
Что – свободен.
И нет тех границ,
Той любви, того плена,
Свобода для птиц —
Синие небо.
Пламя
Я тлел, не угасал,
Я взрывался, жил, мечтал —
Это пламя, пламя – пекло,
Холод этот, жжет мне сердце.
Нет… любовь кипит, ни греет,
Ни тепло, как говорят,
И во мне хрипящим зверем
Пожирает гнев и яд.
И отравленный, коль помню,
Мрак и полумрак – все боль,
Эту боль зови – любовью,
В этом жаре суть и соль.
Падая, ища повсюду,
Ниже, ниже, нулевой,
Где преграда ни бермуды,
Где преграда – упокой.
И оттуда доставали,
Снова вырывался зов,
Я не слышал – то, что врали
Мне в глаза. Шел напролом.
Тот