всего минутку, вот… – начал Гэри, но я уже ушла.
И только в конце стойки, почти у проема, отделявшего ее от бильярдной, до меня вдруг дошло, что происходило вокруг. Я замедлила шаг. Болтовня потрясенного расстроенного Гэри отошла на второй план.
В баре почти никого не было. Лишь несколько человек сидели по краям в кабинках или за столиками, опустив глаза и сгорбившись над почти пустыми стаканами. На стойке тут и там виднелись почти выпитые и нетронутые напитки, оставленные посетителями. Даже те двое ребят на другом конце ушли, забыв о пиве.
Я была так сосредоточена на Гэри и кошмарном первом свидании, что почему-то пропустила этот массовый уход. В замешательстве моргая, я снова направилась к выходу, предоставив Остину разобраться во всем, как и просила Нив. У меня закрадывалось подозрение, что он был не единственным, кто напал бы на этого парня. Не сомневаюсь, Нив тоже не устояла бы.
В бильярдной собралась толпа. Все наблюдали, как шары катались по зеленому сукну. Когда я зашла, многие подняли взгляд, а затем быстро его опустили. Словно это был какой-нибудь салун и в него зашел стрелок, а им не нужны были проблемы.
– Извините, – пробормотала я.
Я понимала, что из-за меня меньше чем за час Остин уже дважды показал им всем, кто здесь главный. Здоровяк, который чуть раньше сидел рядом со мной, пожал мощными плечами и отошел в сторону, сунув руки в карманы.
– Эй… Если есть чем похвастаться, вперед!
Люди рядом с ним двигались из стороны в сторону и бормотали в знак согласия, покачивая головами.
Если есть чем похвастаться… Вперед?
Я повернулась к уборной и проверила, что у меня с грудью. Вырез был несильным и не открывал декольте. Да, у меня были бретельки-спагетти, и что с того? В последний раз, когда мне довелось это проверить, открытые плечи никого не свели с ума. Подол заканчивался прямо над коленом – вполне пристойно. Это было платье для мамочкиного загула, если такое вообще существовало. Вплоть до того, что оно не совсем подходило мне по размеру. Я ничего не выставляла напоказ.
Очевидно, я чего-то не поняла. Но в этот момент мне было все равно. Покачав головой, я прошмыгнула в уборную и заняла место за двумя женщинами в джинсах и фланелевых рубашках.
– Прошу прощения.
Женщина передо мной отошла в сторонку.
– Ой, – сказала я, указав на две занятые кабинки. – Вы не туда?
– Нет-нет, проходите. – И она махнула мне, отойдя.
Сделав шаг в сторону, женщина в начале очереди натянуто улыбнулась:
– Прошу.
Из большей кабинки вышла девушка и тут же отошла в сторону:
– Ой, извините! Не думала, что заставлю вас ждать.
Она была с действительно глубоким вырезом и в юбке, едва прикрывавшей верхнюю часть бедер.
– Ничего страшного, – сказала я, любуясь блестящими на ней пайетками, и проскользнула мимо.
Впервые за… долгие годы мне и впрямь захотелось примерить нечто подобное. Нечто более кричащее, что-то в стиле «Посмотри на меня, мир, вот она – я!». Когда мне