е его ждала одна бутылка пива, недоеденные с выходных чипсы и его старый верный пёс, лабрадор-ретривер – Сэм.
Джим был мужчина тридцати лет, плотной внешности, среднего роста (около 175 см), миловидный брюнет любивший зачесывать свои волосы назад. Серо-голубые глаза, аккуратный островатый нос и легкая небритость, что придавала ему немного брутальности.
Он всегда ходил в чистой, опрятной, но староватой одежде, считая, что покупать её слишком часто, бессмысленная трата денег, тем не менее Джим пользовался популярностью у женщин. Сам же он был, мало уверен в себе, из-за отсутствия хорошей квартиры, «худого» портмоне, социального статуса и поэтому каждый раз, когда он сидел в баре и завязывался диалог с симпатичной девушкой, то дальше этого диалога, ничего не заходило.
Жил Джим в однокомнатной квартире с видом на проезжающие мимо поезда. Она осталась ему от его бабушки Эммы, которая вырастила его и год назад скоропостижно скончалась, от сердечного приступа.
Своих родителей он никогда не видел, а когда спрашивал бабушку о них, то она лишь отвечала, что те очень любили сына и то что они оставили его, было необходимостью. Больше о маме и папе, он ничего не знал и ни одной фотографии с ними не имел. У него была только одна информация, их имена – София и Джеролд.
Джим очень любил бабушку и сильно переживал после смерти самого близкого ему человека. Единственное, почему он не чувствовал себя одиноким сейчас, был его обожаемый четвероногий друг.
Трудился он на автомобильном заводе простым рабочим, с обычными сменами с семи утра и до позднего вечера. Он вкалывал там всю жизнь, сколько себя помнит, так как раньше денег никогда не хватало и приходилось находить всякого рода подработку, поэтому он не смог получить достойного образования, отправившись с 18 лет работать на завод. Джим точно понимал это совсем не его призвание, вот только за все время, что он прожил, так и не нашёл себя, не понимая чем бы он хотел заняться.
Придя в очередной раз с работы, Джим открыл дверь, с утомленным видом помахал собаке, снял пыльные ботинки и сразу отправился в ванную комнату, чтобы принять душ. Сэм устало поприветствовал его, он рад возвращению хозяина, но был настолько стар, что уже не мог бегать, прыгать и веселиться как раньше.
Собака золотистого цвета, крупных размеров, очень любила своего хозяина и знала много команд, раньше Сэм их охотно исполнял, но когда старость подошла слишком близко, большую часть времени он просто лежал на коврике рядом с диваном.
Джим, прежде чем завести его, когда то давно, много читал про них и выбрал себе именно эту породу, так как они были очень умны, хорошо поддавались дрессировке и отлично ладили с детьми, последний пункт раньше был важен Джиму, так как помимо первой мечты – выбраться из этой дыры, была и вторая – завести семью. Но он не справился с выполнением первой и вторая отпала автоматически.
Только что ополоснувшись он накинул на себя староватый и потертый от времени халат, надел свои любимые резиновые тапочки черного цвета, на которых еще слабо виднелась их марка, вышел из ванны и хотел что-то перекусить.
– Ну что дружок, вот и ещё один день прошел – сказал Джим своему старому четвероногому товарищу и не заметив наступил в коричневую «мину» любезно оставленную его псом, прямо на пороге кухни – Ах ты, опять! – будто хотел накричать на собаку хозяин, но посмотрев на него, чуть не всплакнул, понимая, что вслед за любимой бабушкой скоро его покинет и преданный друг.
Джим убрал за ним, потом отмыв любимый тапочек под струей воды, вновь отправился на кухню. Там он погладил по золотистой шерстке Сэма, насыпал ему корм, который тот не стал кушать, оно и понятно, ведь он полакомился сегодня отменным беконом, который хозяин забыл на столе с утра, но пока этого не заметил.
– Иногда я думаю, что ты меня понимаешь. А? Сэм? Ничего-Ничего скоро мы свернем горы, просто надо придумать чем заняться, где нам заработать – проговорил Джим, взяв еду и отправившись к любимому дивану.
Он открыл бутылку пива и сделав себе бутерброд с салями, сел перед телевизором. Включив спортивный канал на котором показывали его любимый Чикаго Уайт Сокс, что играли с Кливленд Индианс, первые к сожалению для Джима проигрывали, его глаза плавно перешли от экрана телевизора к белой стене, где висели старинные часы, и он начал размышлять сам с собой и Сэмом о том, как ему разбогатеть, возможно продать квартиру и отправиться куда по дальше от этих мест.
– Ну вот смотри, дружок – обратился он к собаке, пока тот лежал с ним на диване, положив голову на ногу хозяину и будто бы смотрел бейсбол.
– Мне уже 30 лет… Нет никакого образования, кроме школьного, никто меня не хочет брать на нормальную работу. Хотел я было стать музыкантом, даже ходил в школе на гитару, но ничего не вышло, потому что пальцы мои видимо, созданы для того, чтобы просто закручивать гайки.
Джим любил пожалеть себя и поругаться на несправедливую жизнь. Она порой была к нему и правда несправедлива, этот «день сурка» продолжался у него уже целых двенадцать лет.
– Эй Сэм, ты что уснул? Ах