т сложно избавиться. И очаровательные маленькие белые цветочки, собранные в венчик. Что же это за растение? Похоже на кизил, но они не колючие.
– Леди Винчестер, я… прошу, послушайте меня.
Я почесала щеку сложенным темно-бордовым веером и повернулась к девушке восемнадцати лет. Мне тоже было восемнадцать, но чувствовала я себя как столетняя страху, к которой пристает с вопросами внучка, в основном, потому что вела она себя, как разыгравшийся щеночек. Вот – и снова схватила меня за ладонь. Я спрятала дернувшиеся губы за веером, раскрывшимся с тихим щелчком. Не люблю физический контакт.
– И о чем же вы хотите попросить на этот раз?
– Мож… может быть вы все же передумаете? Сэмюель… то есть, Его Высочество ведь так вас любит, – она встряхнула мою ладонь, приблизилась еще на шаг, смотря снизу вверх этими большущими алыми глазами. – И дня не проходит, чтобы он вас не вспоминал. Прошу вас, смилуйтесь над несчастным мужчиной, его сердце изнемогает от любви к вам!
Я чуть поборолась в перетягивание и выдернула руку, а от движения чуть не рухнула в колючий куст, но чтобы поддержать роль высокомерной злодейки, удержалась (на самом деле каблук в ямку попал, заякорил, так сказать). Взмахнула веером с самым невозмутимым выражением лица.
– Я понимаю, драгоценнная святая дева…
– Просто Белла, пожалуйста, – она улыбнулась и заправила длинную рыжую прядь за ухо.
– Что вы беспокоетесь о принце, но мое решение неизменно. В конце концов, у принца найдутся и другие кандидатуры для женитьбы.
– Люди говорили, что вы жестокая и бессердечная, но я не верила им, – патетично вздохнула Белла, – ведь в каждом человеке живет крупица милосердия! Но теперь я вижу, что вы…
– Каменное сердце?
– Страдаете! – перебила меня она и вновь схватила за руку. – Вы… вы боитесь настоящих, пламенных чувств, но поверьте мне, я знакома с огнем, который ярче и горячее того, что загорается в каминах зимой, и я вижу, что у вас он тлеет, еще совсем не потух. Так позвольте Его Высочеству раздуть это пламя.
– Драгоценная свята… – она бросила хмурый взгляд и при всей моей чертвости (наигранной и реальной), я не смогла пойти против ее мелкой просьбы, – Белла. Я развожусь с принцем. Если вы так опечалены его судьбой… можете выйти за него сами.
– Что? – она ахнула и, наконец-то, отпустила меня, сделала шаг назад, вся из себя драматичная и печальная. Я, что, учавствую, в какой-то постановке, а сама не знала об этом? – Мы с Его Высочеством друзья детства, я… я просто спасла его, когда был миг нужды. Не стоит… леди Винчестер, Лили…
– Леди Винчестер, давайте остановимся на этом.
– Не стоит, – надавила Белла, – говорить такие глупости. Я не желаю вашего жениха и он совершенно безразличен ко мне. Но… он дорожит мной, как и любым другим его другом, но в этом смысле, вы понимаете, абсолютно безразличен.
Она так яро болтала, что ее лицо покраснело. Рыжие вообще быстро покрываются румянцем. Помидорка.
Что ж, давайте я быстренько введу вас в курс дела, пока Белла пытается отдышаться, а ветер дует, элегантно играя с нашими юбками, волосами, листьями, тенями, и вокруг пахнет медом и теплом. Все вокруг – мир из манхвы “Клетка любви для голубки”, передо мной, собственно голубка – святая дева империи Элойла, Белла, фамилии у нее нет, поскольку простолюдинка, а клетку для нее создал принц – Сэмюель Твардинский III, он там немного сошел с ума от любви к ней, ну, вы знаете этих помешанных принцев из манхвы под рейтингом 19+. Ну, а я – герцогиня Лили Винчестер, злобная, капризная богачка, которая всеми силами пыталась помешать отношениям главных героев, связалась не с тем парнем, готовя месть, потом попала на виселицу, классическая история. И почему я говорю об этом с такой уверенностью? Так я же…
ПОПАДАНКА.
Умерла там, проснулась здесь, обычная история. И, конечно, мне не хочется умирать во второй раз, поверьте, бог этого мира хоть и выглядит как милый кролик, тот еще жестокий самодур. Вот вы знаете, как обычно святые девы работают? Молятся – исцеляют – молятся – сражаются с демонами. А в Элойле им приходится на себя перетягивать любые ранения, любые болезни, они, практически бессмертные, но боль-то все равно чувствуют. Так что он не самодур, а слово на букву м. И вот такой жизнью жила Белла, все время жертвуя собой, не представляя, что можно подумать о себе, буквально умирая на работе.
В пять лет ее представили принцу, когда ему стукнуло тринадцать, в дворцовый сад проникла мантикора, оставила на память три шрама на его груди. Белла спасла его от отравления и потери крови… и согласно сюжету, в тот же миг принц полюбил ее. Но политические нужды, но желания Лили ухватить самого знатного жениха, еще и приправить это все склонностью Беллы жертовать собой каждую секунду. Принц взял все в свои руки, отверг герцогиню, спрятал от всего мира драгоценную святую деву. Лили разозлилась, а дальше я уже говорила: предательство, виселица, печальный конец.
И чтобы открыть путь к долго и счастливо этим голубкам, я сразу (ну, не совсем сразу, долго еще болела после