нулась и едва устояла на ногах. Ее детское воображение тут же нарисовало коварную ухмылку на подлом лице врага. Храбрая малышка приготовилась нанести победный удар, но тут дверь терема тихонько скрипнула. На крыльцо вышла матушка.
– Ох, Злата… – озабоченно покачала головой она. – Откуда только меч взяла? И колобка из под носа кухарки утащила. Она уже во все углы заглянула, обыскалась пропажу. Уж домового понапрасну обругала.
Девочка прикрыла меч худенькой спинкой, словно еще надеялась спрятать следы проделки. Матушка спустилась по ступенькам, ежась от холода. В канун Вороньей ночи дни всегда стояли ветреными и дождливыми, даром что весна.
– Неужто ты не знаешь, что нельзя играть с хлебом?
Она сняла с бочки колобка и нахмурилась. Девочку, казалось, строгость матери вовсе не напугала.
– Ну вот, теперь у моего Кощея нет головы, – только лишь насупилась она.
Лицо матушки исказил страх.
– Цыц, – шикнула она и добавила шепотом, – что это ты удумала? Не к добру в Воронью ночь чародея поминать.
– Я заколю его мечом, и тогда не будет больше Вороньей ночи и отбора никакого не будет! – гордо воскликнула девочка, и едва она успела договорить, матушка закрыла ей рот теплой ладонью.
– А ну прекрати, – приказала она.
Но маленькая проказница и не думала ее слушаться: изловчилась и прикусила матушкин палец. Не больно, но ощутимо. Матушка тяжело вздохнула. Что ж, раз грубая сила не помогла, придется прибегнуть к уговорам. Она опустилась на корточки и встретилась глазами с мятежным взором дочки.
– Птенчик мой, – ласково улыбнулась она, – тебе нечего бояться отбора.
– Это еще почему? – недоверчиво нахмурила бровки малышка.
На ее маленький нос упала первая капля дождя. Взгляд матушки тоскливо скользнул по завалинке, но она знала, что Злата не сдвинется с места, пока не найдет в ее словах утешение.
– Раз в тридцать три года Яга покидает свою избушку в дремучей чаще, чтобы провести отбор. Через двенадцать лет, когда зажгутся костры на главной площади, она вновь придет к нам. И молодые незамужние девицы, рожденные на Вороньей неделе, предстанут перед глазами старой ведуньи, из них она выберет новую невесту Кощею. Но ты, моя радость, родилась позже, на рассвете после Воронца1.
С момента, когда матушка начала свой рассказ, еще несколько капель оторвалось из тяжелых, серых туч. Матушка выправилась в полный рост, взяла Злату за руку и потянула к крыльцу. А непослушная девчушка вновь взбунтовалась:
– Но вдруг какая-то вредина соврет, мол я родилась ночью?
Матушка воровато огляделась по сторонам, поджав губы.
– Ягу не проведешь, – отчего-то с сожалением ответила она.
Однако Злата не уловила печали в голосе матери. Дождь усилился и мигом смыл все упрямство. Девочка с визгом бросилась к высоким ступеням, спасаясь от нападок природы. А матушка обратила тоскливый взгляд к небу, прикрыла глаза и из под ее ресниц по щеке скатилась одинокая слеза.
[1] День чествования вороны – птицы Чернобога.
Глава 1 Отбор
– Эй, смотри куда прешь, окаянный! – погрозил грязным кулаком мужик в съехавшей набекрень шапке зазевавшемуся молодцу.
Всю седмицу по стольному граду сновали рассеянные люди: девицы, прибывшие на отбор со всего Лукоморья, их многочисленные родственники, которые отправились сопровождать их в дальнем пути и в случае чего проститься, а еще обыкновенные зеваки, прибывшие поглазеть на сие невероятное событие. Не было и дня, чтобы какая-нибудь тетушка не спросила меня, как попасть в кузницу, а шаловливый ребенок не бросился под ноги. Люди бранились, толкали друг друга, и только некоторые молодые девицы ходили ни живы, ни мертвы: с красными от слез глазами и трясущимися от страха руками. Во всей этой суматохе радовало одно: сегодня наступит Воронья ночь, и она положит конец этой жуткой седмице. Одна из девиц станет кощеевой невестой, но меня эта скорбная участь миновала.
– С дороги! – пробасил извозчик, когда на его пути встали две краснолицые бабы с полными корзинами яблок.
Заднее колесо тележки со скрипом соскользнуло в глубокую грязную лужу, окатив подолы пестрых юбок грязными брызгами.
– Ах ты гадина плешивая! – Одна из баб схватила наливное яблочко, замахнулась посильнее и со злости бросила его в извозчика.
Яблоко со свистом пролетело мимо его уха. Мужичок обернулся через левое плечо, погрозил кулаком на прощанье да хлестнул свою лошадку, заприметив, что снарядов в плетеных корзинках еще много. Со стороны палаток за спиной я услышала звонкий девичий смех и ухмыльнулась. Это мои подружки весело хохотали над происходящим с возвышения. Они развлекались и веселились, ведь им, как и мне повезло не угодить в отбор невест. Завидев меня, девицы замахали руками.
– Злата, мы здесь, – кричали они, не обращая никакого внимания на сердитые взгляды прохожих.
Я подобрала подол сарафана и устремилась вверх по пологому склону. От криков