Молодёжь клана уже неделю работала по контракту с фермами в долине реки. Настраивали систему орошения, программное обеспечение управления автоматизированными комплексами, монтировали новое оборудование в кормопроизводящем цеху. Клан не получал за эту работу деньгами, но, когда случался урожай, он получал несколько тонн продовольствия, которые можно будет употребить в пищу зимой, или часть продать на рынке или обменять на нужные вещи у других кланов. Так «Мангусты» работали уже несколько лет, но в последнее время всё больше ферм попадали в зависимость от корпораций, которые обходились своими силами, или вели дела с крупными кланами.
Лане нравились такие работы, она могла познакомиться с новыми людьми, побыть вне клана, вне его жёстких правил, немного расслабиться и конечно, она обожала возиться с техникой. А сейчас, девушка ехала в клановом автобусе, развалившись на заднем сиденье. Хорошо было побыть какое-то время вне дома, но как хорошо было возвращаться обратно.
Караван въехал в лагерь «Мангустов», все стали выбираться из машин, из автобуса, Лана была последней. Ещё в автобусе, она удивилась тому, как тихо было снаружи. Всегда возвращение после какого-то отсутствия сопровождалось бурными и радостными криками, объятиям, а тут… странная тишина. Когда наконец Лана вышла из автобуса, это поразило её ещё больше и только когда она пробилась через спины своих товарищей, то поняла, что случилось.
Посредине лагеря стоял пикап её отца. Лана не сразу поняла, что машина стала странная, какая-то кривая. Примята кабина, смято крыло, вспух капот, нет лобового стекла. Когда Лана подошла ближе, то увидела пулевые пробоины, разбросанные по всей кабине, лобовое стекло было разбито, усыпая сиденье внутри и… следы крови.
– Лана, мне так жаль, но… – это подошел Том, лидер клана, – Сегодня утром нам сообщили «Ящерицы», что машина лежит на обочине сорок пятого шоссе…
– Где они? – прохрипела Лана, с ужасом осознавая, что сейчас услышит самое страшное.
– В палатке, мы ждали тебя, чтобы провести обряд, – тихо ответил Том.
Лана на вялых ногах пошла к палатке родителей, проходя мимо людей, которые пытались ей что-то сказать, как-то утешить, она ничего не слышала, кровь била в голову, она шла навстречу своему ужасу.
Они лежали посредине палатки, на носилках, укрытые одеялами. Оба, мама и папа, всегда бывшие вместе, всегда, даже сейчас, в смерти. Лана рухнула на колени, долго не решаясь открыть одеяло, глупо, по-детски надеясь, что может всё не так, может это не они! Может все ошиблись! Или дурно пошутили!
Нет это не было плохой шуткой, это было явью. Лана открыла одеяло, лицо отца было спокойным, лишь порезы от стекла говорили, что он не просто спит. Когда она откинула следующее одеяло, она увидела маму. И только небольшое пулевое отверстие в виске говорило, что она уже больше не улыбнётся ей, не подгонит, зазывая на ужин. Уже никогда!
Тем же вечером тела родителей Ланы сожгли, у кланов нет кладбищ, они бродят по пустошам туда и сюда, какие тут кладбища? Поэтому тела кремировали, кто-то перевозил урны с прахом, кто-то развивал его над степью, кто-то оставлял всё на месте. Лана сидела долго у горящего костра, пока он не потух окончательно и когда солнце показалось из-за горизонта.
Утром она подошла к Тому, не спавшая, с красными глазами. Это был разговор, который не хотел никто, ни она, ни Том, никто в клане, но он должен был состояться.
– Лана, мы решили, что это был несчастный случай, – тихо сказал Том, потупив взгляд.
– Несчастный случай!? У отца в груди три пули, у матери в голове, это что так выглядит несчастный случай, авария на дороге!? – ужаснулась Лана.
– Пойми, мы не знаем кто стоит за нападением…
– Как же! Это были только «Змеи», кому ещё быть?
– По сорок пятой ездят почти все кланы, точных доказательств нет, обвинять «Змей», это объявлять вендетту, ты понимаешь?
– Ещё бы! Разве нет? Если кто убил члена клана, разве клан не мстит обидчику? Что уже правило «глаз за глаз» больше не работает у «Мангустов»?
– Не говори ерунды! Я понимаю тебя, все тебе сочувствуют, но… Нужны веские доказательства вины, если у нас их нет, то это будет не вендетта, а объявление войны! А у нас не то положение, чтобы воевать со «Змеями».
– Ну да, ты ведь ведешь переговоры с ними! – Лана пришла в ярость, за её родителей клан не собирался мстить, они спустят всё на тормозах.
– Это к делу не относиться, – сухо ответил Том, – если у нас будут веские улики, тогда мы объявим вендетту. Но сейчас… нет, улик у нас нет, и твои подозрения уликами не считаются. Мы поможем тебе пережить это, все, на то мы и клан. Но и ты иди навстречу интересам клана.
Том ушёл, Лана стояла словно получила мешком по голове. Да, все кивали головами, слышны были вздохи, кто-то что-то мямлил, но Лана поняла, что они все были не слишком огорчены. Да, смерть члена клана, особенно насильственная смерть, всегда была в клане общим горем. Всех сплачивала или месть обидчикам, или всеобщая помощь пострадавшим. Но отец Ланы давно стал острым камешком в ботинке