ивневой канализации с клокотанием уносилась прямиком под землю.
Было утро. Следователь городского управления следственного комитета майор Андрей Сабиров ехал на своём автомобиле в здание судебно-медицинской экспертизы.
Где-то на полпути он угодил в протяжённую автомобильную пробку.
Надёжно застряв в длинной веренице машин, он позволил себе немного расслабиться и, закрыв глаза, откинул голову на подголовник сидения.
С некоторых пор, поселившаяся в его доме бессонница, опять навязала ему на всю ночь свою компанию. А, как только наступило утро, грубо вытолкала за пределы собственной квартиры с ощущением ноющей головной боли.
И только теперь, оказавшись в городской пробке, сидя в мягком водительском кресле, он неожиданно провалился в долгожданную мягкую пустоту и мгновенно уснул.
Однако вскоре его нечаянный крепкий сон прервал отвратительно резкий гудок стоявшего за ним автомобиля. Его нетерпеливый владелец, возмущённо что-то кричал, жестикулировал руками и, судя по всему, требовал от Андрея немедленно прийти в себя.
Сабиров резко открыл глаза, а затем несколько раз подряд встряхнул головой, отгоняя остатки былой дремоты.
Привычным поворотом ключа он сразу завёл двигатель и медленно покатился в плотном автомобильном потоке, сковавшем всю проезжую часть улицы.
Майору на тот момент было тридцать восемь лет. За пятнадцать лет неустанной службы в органах он успел снискать себе неизменное уважение сослуживцев, а также славу самого дотошного в делах «следока».
Фанатичная привязанность к работе фактически лишила его права на семью и личную жизнь. Закоренелый холостяк слишком мало обращал внимания на собственные нужды. Питался в основном в кафе и разных забегаловках быстрого обслуживания. По городу всегда передвигался только на личном автомобиле или же использовал служебный транспорт в случае поломки своего железного коня.
Всё это заметно прибавило ему массы собственного тела. И некогда стройный молодой следователь, в итоге быстро превратился в матёрого мужика крепкого телосложения с заметным намёком на избыточный вес. А глубокие залысины, на месте былых кудрей, внешне добавили ему ещё несколько годков, отчего он стал выглядеть немного старше своих лет.
Однако эти обстоятельства никак не сказались на его жизненном темпераменте, и он, по-прежнему, целыми днями носился по городу, посвящая работе над бумагами лишь свои вечера, которые чаще всего плавно перетекали в ночь.
В обращении с людьми он старался быть корректным и на его округлившемся, к тому времени лице, надёжно закрепилась подкупающе добрая улыбка. Именно с таким выражением лица он, как правило, легко выходил из любой щекотливой ситуации, надёжно маскируя своё отношение к происходящим событиям.
С трудом выбравшись из автомобильной пробки, Андрей резко прибавил газу, стараясь наверстать упущенное время, но всё же немного опоздал к назначенному часу.
Двор судебно-медицинской экспертизы был покрыт сплошной тонкой коркой ещё не растаявшего льда и по периметру завален осевшими до земли почерневшими сугробами.
Андрей вышел из машины и, осторожно ступая по скользким бугоркам, подошёл к двери и остановился.
Глубоко вдохнув, он набрал, как можно больше свежего воздуха, а затем резко распахнул дверь и словно пловец нырнул внутрь помещения.
Несмотря на многолетний стаж работы в органах, он так и не сумел побороть в себе чувство брезгливости по отношению к трупам и отвращение к запахам формалина, карболки и прочих медицинских препаратов.
Стараясь не делать глубоких вдохов, он быстро преодолел длинный мрачный коридор и, постучав для приличия, почти ворвался в помещение ординаторской.
Эксперт патологоанатом, работавший в это время за своим письменным столом, сразу поднял голову и с улыбкой посмотрел на своего гостя.
– А-а, Андрюша! Привет! Жду тебя. Заходи, дорогой! – встретил его своим мягким добродушным голосом Николаич, самый старый работник этого заведения, который всегда питал к Сабирову искреннюю, почти отеческую симпатию.
За сорок с лишним лет своей работы в судебной экспертизе, этот худощавый, невысокий, всегда приветливый и просто добродушный по складу своего характера мужчина, давно привык к необычным условиям своей профессии. Неунывающий весельчак в возрасте уже немного за семьдесят, при случае очень любил подшутить над своими коллегами и, в особенности, над полицейскими.
Вечно загруженные многочисленными делами, они легко попадались на его бесконечные розыгрыши, что доставляло ему немало удовольствия и помогало быстро снять ненужное рабочее напряжение.
– Ты знаешь, там секционная переполнена сегодня, – обратился он сходу к Андрею. – Мне на вскрытие сейчас тело прямо сюда привезут. Так что мы в процессе, так сказать, всё обсудим. Ты не против? – добавил он тоном, не оставлявшим никакого сомнения в честности его слов, и хитро прищурился одним глазом, наблюдая исподтишка за реакцией своего гостя.
Майор заметно