в него, словно пользуясь совершенно иной картой мира.
Вот и на этот раз ему пришлось увертываться от велосипедов и десятков тысяч спешащих по делам людей, чтобы добраться от подъезда своего многоквартирного дома до дверей крошечного ресторанчика на другой стороне улицы. Впрочем, ему было куда проще, чем большинству. Хань Цзы в совершенстве владел искусством бокового зрения, что позволяло ему смотреть прямо вперед, не глядя в глаза другим, кто мог бы нагло потребовать уступить дорогу. Остальные лишь обтекали его, словно камень посреди потока.
Хань Цзы поколебался, взявшись за ручку двери. Он не знал, почему его до сих пор не арестовали и не убили или не отправили на переподготовку, но если его сфотографируют во время этой встречи, будет очень легко доказать, что он предатель.
Однако врагам вовсе не требовались доказательства, чтобы его обвинить, – им вполне хватило бы одного желания. Он открыл дверь, услышав звон колокольчика, и направился в узкий проход между кабинками.
Хань Цзы знал, что вряд ли стоит ожидать встречи с самим Граффом – появление министра по делам колоний на Земле стало бы сенсацией, а Графф избегал сенсаций, если только это не шло ему на пользу, что в данном случае определенно не имело места. Так кого мог прислать Графф? Наверняка кого-то из Боевой школы. Преподавателя? Другого курсанта? Кого-то из джиша Эндера? Новая встреча через много лет?
К удивлению Хань Цзы, человек в последней кабинке сидел спиной к двери, так что видны были лишь его вьющиеся серо-стальные волосы. Явно не китаец. А судя по цвету ушей, и не европеец. Но главное – он не мог видеть идущего к нему Хань Цзы. Однако, сев за его столик, сам Хань Цзы оказался бы лицом к двери, имея возможность видеть все помещение целиком.
Весьма разумно, – в конце концов, именно Хань Цзы в случае чего распознал бы исходящую со стороны двери опасность, а не этот чужак-иностранец. Но мало кому из агентов, участвующих в столь опасной операции, хватило бы смелости повернуться спиной к двери лишь потому, что тот, с кем он собирается встретиться, намного наблюдательнее его самого.
Незнакомец даже не обернулся, услышав шаги Хань Цзы. Неужели он настолько невнимателен? Или чересчур уверен в себе?
– Привет, – тихо сказал незнакомец, едва Хань Цзы оказался рядом с ним. – Садись.
Хань Цзы, проскользнув в кабинку, устроился напротив, и тут же понял, что знает этого пожилого господина, но не помнит, как его зовут.
– Прошу не называть меня по имени, – предупредил тот.
– Запросто, – ответил Хань Цзы. – Я его не помню.
– Еще как помнишь, – усмехнулся его собеседник. – Просто не помнишь моего лица. Мы не слишком часто встречались. Но с командиром джиша виделись постоянно.
Только теперь Хань Цзы вспомнил последние недели в Командной школе – на Эросе, когда они думали, будто участвуют в очередных учениях, но на самом деле вели далекие флотилии на завершающую схватку с королевами ульев. Эндеру, их командиру, тогда не разрешали с ними общаться, но позже они узнали, что в тесном контакте с ним работал старый полукровка-маори, капитан грузового корабля. Он обучал и тренировал Эндера, изображая его противника в играх-симуляциях.
Мэйзер Рэкхем. Герой, спасший человечество от неминуемой гибели во время Второго нашествия. Все считали его погибшим в бою, но на самом деле его отправили в бессмысленное путешествие с субсветовой скоростью, и благодаря релятивистским эффектам он остался жив, получив возможность присутствовать при последних сражениях войны.
Он был древней историей в квадрате. Времена на Эросе, в составе джиша Эндера, казались другой жизнью. А Мэйзер Рэкхем был самым знаменитым человеком в мире за десятилетия до них.
Самым знаменитым человеком в мире – но почти никто не знал его в лицо.
– Всем известно, что вы пилотировали первый корабль колонистов, – сказал Хань Цзы.
– Мы лгали, – ответил Мэйзер Рэкхем.
Хань Цзы молча ждал.
– Для тебя есть место главы колонии, – сказал Рэкхем. – Бывшая планета жукеров, бо́льшая часть колонистов – китайцы. Немало интересных задач для лидера. Корабль отправится сразу же, как только ты поднимешься на его борт.
О подобном предложении можно было только мечтать. Бежать с охваченной беспорядками Земли, из погрузившегося в хаос Китая! Вместо того чтобы ждать, когда тебя казнит злобное и слабое китайское правительство, вместо того чтобы бессильно наблюдать, как корчится китайский народ под пятой мусульманских завоевателей, – он мог сесть в прекрасный чистый звездолет, который унесет его в космос, на планету, куда никогда не ступала нога человека, чтобы основать там колонию, где навеки будут почитать его имя. Он сможет жениться, завести детей и, вероятнее всего, обрести счастье.
– Сколько у меня времени на обдумывание? – спросил Хань Цзы.
Рэкхем взглянул на часы, потом снова на него, но не ответил.
– Не слишком большое окно для возможностей, – заметил Хань Цзы.
Рэкхем покачал головой.
– Предложение крайне привлекательное, –