Лихими налетами он не давал янычарам покоя ни днем ни ночью, жестоко расправлялся с попадавшими под руку, но в открытое сражение не вступал. В конце концов его партизанская тактика оправдала себя – измотанное постоянными набегами турецкое войско повернуло вспять. А вскоре отступление превратилось в поспешное бегство…
С той поры Влада и прозвали в народе «Цепеш», что в переводе означает «кол». Он не давал спуску своим врагам, так что вскоре турки и думать забыли о том, чтобы вернуть его владения под свое влияние.
Однако то, что не смогли осуществить мусульмане, сумели сделать православные. А именно, бывший кардинал Пикколомини, ставший к тому времени папой римским Пием II. Он решил подбить славного воина еще на один крестовый поход, чтобы отвоевать-таки Иерусалим и Гроб Господень.
Поскольку сам Дракула неохотно покидал свои владения, опасаясь засады или еще каких напастей, то в Ватикан поехал его двоюродный брат. Ему папа и передал огромную по тем временам сумму с наказом собрать войско, победить неверных и водрузить над Иерусалимом католический крест.
И кто знает, быть может, наказ этот был бы исполнен – Влад был хорошим полководцем и люто ненавидел неверных. Однако братец, заполучив сумму, решил деньги никому не отдавать. А вернувшись домой, сплел некую историю, благодаря которой сумел низвергнуть Влада и заключить его в крепость.
Как и всякий негодяй, обманом узурпировавший власть, он стал искать себе оправдание. Он снова стал платить дань туркам, а в 1464 году повелел выпустить книгу, в которой описал, каким жутким злодеем был Влад Дракула. Книга вышла с натуралистическими иллюстрациями, произведшими весьма большое впечатление на современников.
Влад тем временем скончался в заточении и не мог уже выступить в собственное оправдание. Его похоронили и… забыли.
Но двоюродный братец сыграл злую шутку над самим собой. Благодаря его стараниям книги с описанием злодейств Дракулы разошлись по всей Европе. И одна из них спустя триста лет, уже в конце XIX века, попалась на глаза литератору Брему Стокеру.
Оттолкнувшись от сего сочинения, литератор вообще пустился во все тяжкие и превратил воина в вампира. Впрочем, литературный герой, как это ни странно звучит, сумел отомстить за своего прототипа. Появившись на свет под пером Стокера, он затем зажил собственной жизнью, затмив своей персоной писателя, так, по существу, и оставшегося безвестным.
Литературные критики и сегодня не могут толком сказать, в чем сила персонажа. Роман сам по себе никак нельзя назвать выдающимся произведением мировой литературы. Быть может, тогда все дело в теме. Стокер, сам того не подозревая, подлил масла в огонь давнего спора о вампирах?
Очень многие верили в реальность существования подобных кровососов. Особенно сильна была такая вера в Средние века, однако кое-что осталось и на долю прошлого и нашего столетий. Например, в 50-е годы ХХ века на весь мир прошумел процесс над Джоном Хильком – лондонским вампиром. Перед тем как его повесили, он оставил