Сказка про Курочку Рябу на новый лад. или Изумрудное яйцо и волшебный перстень. Константин Тимин

, отложить на несколько минут домашние дела, и прочитать тебе известную русскую народную сказку, но по-новому. Надеюсь, она тебе понравится. Итак…

      *****

      Жили-были Дед да Баба, и была у них Курочка Ряба. Снесла раз Курочка яичко, но не простое, а золотое. Дед бил-бил, не разбил. Баба била-била, не разбила. Мышка бежала-бежала, хвостиком махнула, яичко упало и разбилось. Плачет Дед, плачет Баба, а Курочка кудахчет: «Не плачь Дед, не плачь Баба. Я вам новое яичко снесу, не золотое, а простое».

      И снесла Курочка снова яичко, но не золотое и даже не простое, а изумрудное. Положили Дед и Баба его на печь, а сами легли спать на полатях1.

      Утром смотрят, а вместо яйца изумрудного – молодец лежит, но до того пригожий – ни в сказке сказать, ни пером описать. Спит на печи богатырским сном. «Свят, свят, да отколь же он тута?» – перекрестившись, переглянулись Дед и Баба. Пропел петух. Молодец проснулся, потянулся, сел…

      – Доброе утро, добрые люди! – молвил молодец.

      – Здравствуй, касатик, здравствуй, – хором ответили Дед и Баба. – Кем же ты будешь?

      – Величают меня Иван-царевичем, а родом я из ваших краёв – сын покойных царя с царицей, мир их праху…

      – Да, как же так? – удивились Дед и Баба. Ведь у нас есть царица Амьдев, которая правит нами! Правда, люди бают2, будто она законного наследника извела, да поди, угадай, что в тех байках – правда, а что ложь.

      – Неужели Амьдев теперь на троне моих предков?! – горестно воскликнул царевич. – Видно люди правду говорили, а я-то думал, что ей это не удастся…

      – В канун моего дня рождения, – начал рассказ Иван-царевич, – во дворце был бал. Мне сказали, что какая-то особа, привлекательная и милая, хочет познакомиться со мной после танцев в дворцовом парке. Я пришёл к месту встречи ещё до окончания танцев. Сел на любимую скамейку-невидимку под раскидистым деревом. Оно накрывало её так хорошо, что с двух шагов не было видно, сидит на ней кто-нибудь или нет. До этого злосчастного вечера я очень любил со своей невестой Марьюшкой сидеть там. Вот и на этот раз я сел на эту скамейку, так что мне была видна вся аллея, на которой показалась таинственная незнакомка… Ох, лучше бы не появлялась: седая, костлявая, не зубы, а клыки, нос горбатый с подбородком целуется, одежда вся в лохмотьях, походка семенящая, голос какой-то пискляво-визгливый…

      – Батюшки-святы, да ведь это ж – Амьдев, – вымолвила Баба, перекрестившись. – Я давеча3 в стольграде4 на базаре была и видела её там.

      – Люди сказывают, будто бы Амьдев – ведьма, – добавил Дед. – Весь люд мирской от её злодеяний стонет, тебя и твоего батюшку с матушкой добрым словом вспоминают. Для всех великая радость будет, когда ты воротишься на трон.

      – Говорят, что слуги Амьдев ходють в стольграде, среди людей неузнанными и выведывают о желании свергнуть её, и поэтому она будто бы непобедима.

      – Неужели нет места, где её колдовство не действовало бы? Где можно было бы поговорить, не опасаясь слуг Амьдев? – спросил Иван-царевич, оглядываясь.

      – Есть такое место – одно-единственное в стольном граде, в соборе, где покоятся твои предки, Ванюша. Место это святое, – ответили Дед и Баба. – Вот там-то и можно говорить, не боясь Амьдев и её слуг, – им туда хода нет. Прознать же о заговорщиках за пределами столицы Амьдев не может. Но как ступишь на землю стольграда, тут уж не болтай лишнего, акромя собора – моргнуть, не успеешь – очутишься в темнице.

      – Ну, так вот, – продолжал Иван-царевич, – сижу я, притаившись, на скамеечке и слышу, как эта ведьма бормочет себе под нос: «Ничего, царя с царицею мне не удалось извести, – сами околели, но зато их наследника я нынче погублю», – захохотала она. И вдруг вижу – окуталась она на мгновение каким-то дымом ли, туманом ли, а когда он рассеялся, я увидел красавицу. Она была столь прекрасна, что на мгновенье я забыл, кто она на самом деле и… едва не влюбился в неё. Она видимо, на это и надеялась. Но свою невесту Марьюшку я не на кого не променяю! Когда Амьдев отошла от дерева, под которым я был, я вышел из укрытия, и подойдя к ней, сделал вид, будто я только что пришёл.