Александр Казимиров

Бульварное чтиво. Повести и рассказы


Скачать книгу

ляд кажется, будто бы прогресс туда забыл дорогу, бытие течет вялой рекой, в которой нет водоворотов, а тихие омуты с чертями давно затянуло ряской. Однако если прислушаться к разговорам на скамейках, то с удивлением узнаешь дикие истории о многочисленных трупах на дне живописного озера, об убийствах на сонных улочках или загадочной смерти в доме напротив. Журналисты популярных изданий здесь редчайшие гости, поэтому сплетни и пересуды не покидают медвежьего угла. Они рождаются и умирают здесь, оставляя в памяти жителей кошмары, которые терзают их в полнолуние. Впрочем, не стоит забегать вперед и торопить события, от которых стынет кровь. Начнем по порядку. Итак…

      Елизавета Ивановна Лейка при росте метр с кепкой тянула килограммов на сто или даже чуть больше. Чтобы казаться выше, она делала начесы и цементировала их косметическим лаком. Если бы на нее упал кирпич, то существенного вреда он бы не причинил – подушка безопасности была надежной.

      – Уф, уф… – голубкой ворковала она, подставляя налетевшему ветру рыхлое лицо.

      Вавилонская башня на голове плавно покачивалась. Для оригинальности башню можно было бы украсить бантом, но Лейка и так выглядела неотразимо. Мало кто из горожан мог пройти мимо, не оценив ее по достоинству. Бесформенной картофелиной она перекатывалась по тротуару, и тот болезненно потрескивал. Надо признать, потрескивал тихо, так, что никто не слышал. О его страданиях можно было догадаться, глядя на изломанные молнии, бегущие из-под ног Елизаветы Ивановны в разные стороны. При ее появлении воробьи прекращали чирикать; бродячие псы поджимали хвосты и уступали дорогу. Ничему не удивлялись только витрины магазинов, куда она захаживала. Надраенными до блеска стеклами они пожирали ее, отражая в своей прозрачной утробе.

      Магазины Лейка посещала с таким же любопытством, с каким культурные люди ходят по музеям. Она подолгу стояла у прилавков, что-то высматривала, удивлялась. Иногда доставала пухлый кошель и с некоторым сожалением расставалась с деньгами. Спрятав покупку в сумочку, Лейка теряла потребительский аппетит.

      Елизавета Ивановна в свои тридцать с хвостиком лет не имела никакой профессии и жила за счет мужа, председателя городского общества инвалидов. Тонкий, гибкий во всех отношениях Анатолий Лукич славился дипломатичностью, политкорректностью и еще бес его знает какими положительными характеристиками. Это был вполне здоровый мужчина, если не брать во внимание отсутствие одной ноги. Инвалидность не являлась следствием какой-то трагедии, – он таким родился. Что поделать, природа иногда дает сбои, выпуская на свет божий некондиционную продукцию. Муж Лейки не страдал от врожденной убогости. У него имелся замечательный протез, беззаботно поскрипывающий при ходьбе.

      Лукичу неизменно уступали место в общественном транспорте и всюду пропускали без очереди. Все, благодаря неполноценности. Председатель боготворил деревянную ногу не меньше, чем жену. На ночь он отстегивал ее, гладил и прятал под кровать. Затем плющом обвивал Елизавету Ивановну.

      – Мышка моя, – с придыханием бормотал он, – ты у меня самая красивая! Был бы я царем, я бы тебя на монетах увековечил или на марках почтовых выпустил! Был бы богомазом – на иконах запечатлел…

      Лукич не был ни тем, ни другим. Перед сном он с жаром дарил Елизавете Ивановне порцию золотых слов. На этом его супружеский долг заканчивался. Лукич отворачивался и сладко засыпал. По данной причине детей в семье не водилось. Оно, может, и к лучшему: ни соплей, ни визга, ни других проблем. Товарищ Лейка чувствовал себя великолепно и для всех служил эталоном образцово-показательного человека. Вот только пуританские отношения не устраивали его супругу. Обделенная лаской женщина провожала мужа на работу и набирала номер домоуправления.

      – Здравствуйте! У меня унитаз засорился!

      Работники ЖЭУ догадывались о проблемах Елизаветы Ивановны и с пониманием относились к ней. На вызов приходил один и тот же, исполняющий роль мужа на час, невыбритый гражданин. Он бросал вантуз в прихожей, скидывал штиблеты и обнимал разомлевшую в предвкушении ласки женщину.

      – Соскучилась, голуба моя? – одеколоном дышал сантехник.

      – Истосковалась… – Лейка тащила его в спальню.

      «Прочистив унитаз», награжденный за труды бутылкой водки слесарь уходил. Елизавета Ивановна запирала дверь и принимала ванну. Она смывала грехи, а потом долго сидела в горячей воде – вспоминала до мелочей все, что происходило в кровати. Однажды на вызов явился незнакомый мужик.

      – А где тот, который до вас приходил?

      – Заболел! – словно по живому резанул сантехник. – Ну, что тут у вас стряслось?

      Он проверил смывной бачок. Все работало исправно.

      – Дергаете по пустякам, а у меня еще пять вызовов!

      Елизавета Ивановна пришла в бешенство, сочла себя обманутой самым гнусным образом, осмеянной и униженной. Она заб-ралась в ванну и так крутанула барашек крана, что сорвала резьбу.

      Анатолию Лукичу пришлось покупать новый смеситель и собственноручно его устанавливать. Насвистывая под нос незатейли-вый