он, конечно, не слонялся без воды пять дней по Сахаре, вполне способен бороться с жаждой, но у Олега иное мнение по данному вопросу.
– Хочу пить, – как заезженная пластинка, повторяет он.
Решив не потакать капризам муженька, я подхожу к витрине и спрашиваю:
– Рыбу будешь есть?
– Нет, – мрачно отвечает Олег.
– А куриные грудки?
– Нет.
– Тогда, может, котлеты, вон те, из мяса молодых бычков? Или пельмени, выбирай.
– Ничего не хочу, – тянет Куприн.
– Это сейчас, но уже через два часа ты попросишь поесть.
– Из этого мне ничего не надо.
– А из чего надо?
– Воды хочу!
Ясное дело, что, бросив заниматься закупками, мы рулим в другой конец сигарообразного помещения, и муж с радостным воплем бросается к бутылочкам. Теперь начинается следующий этап: выбор питья. Только что просто загибавшийся от жажды муженек тщательно перебирает пластиковые и стеклянные емкости. Я подпрыгиваю рядом, словно застоявшаяся лошадь. Ну сколько можно! В конце концов мои нервы не выдерживают, и я шиплю:
– Что ты ищешь?
– Воду.
– Вот она, в изобилии.
– Это все не то!
– А какая нужна?
– Кисленькая.
Услыхав последнее слово, я стискиваю зубы и начинаю мысленно заниматься аутотренингом. Спокойно, Вилка, посмотри вокруг, хорошая погода, настал май, светит солнышко, птички поют, не нервничай…
– Пошли отсюда, – громко говорит Куприн.
Я выныриваю из пучины мыслей и удивляюсь:
– Ты не взял воду?
– Нет.
– Почему?
– Эта мне не нравится.
– Вся?!
– Да.
На мой взгляд, если жаждешь пить до судорог, то, не испугавшись перспективы стать козленочком, припадешь к первой же луже.
– Хочу холодной, а здесь только теплая, – продолжал Олег, – где у них холодильник?
Пришлось колесить по залу в поисках ледяной газировки. Куприн наконец-то находит нужный напиток, и тут возникает новая проблема.
– Ты пока походи по рядам, – говорит муж, – а я покурю.
Опершись на тележку, я покорно жду его у дверей. Проходит пять минут, десять, пятнадцать… Обозлившись до крайности, я выскакиваю на улицу, вижу там десятерых мрачных мужчин с сигаретами, но Олега среди них нет. Вне себя от возмущения я возвращаюсь в торговый зал и натыкаюсь на Куприна, который сердито вопрошает:
– Ты где шляешься?
– А сам куда пропал?
– Курил.
– Тебя не было у входа, я только что оттуда.
– Правильно, я подымил и пошел в туалет. Кстати, где тут можно перекусить? Очень есть хочется.
Часа через полтора, когда Куприн попил, покурил, пописал, поел, покурил, пописал, попил, мы наконец-то начинаем закупать продукты. Но теперь от Олега также нет никакого толку, потому что на сытый желудок любая еда кажется мужу ненужной, и он недовольно бормочет:
– Сосиски не хочу, сыр не буду, масло тоже.
В конце концов я топаю ногой и громко заявляю:
– Пойми, за харчами я могу ходить лишь два раза в месяц, изволь спокойно выбрать еду!
Вот тут Куприн замолкает и на все мои вопросы начинает отвечать:
– М-да, м-да, м-да!
Первое время я очень расстраивалась и считала, что мне в мужья достался совершенно невероятный экземпляр, экзотический фрукт, но однажды, маясь у витрин с йогуртами, я увидела пожилую пару, похоже, прожившую в согласии несколько десятков лет. Муж, тыча пальцами в упаковку сырковой массы, спрашивал у супруги:
– Ася, скажи, я это люблю?
У меня мгновенно пропала обида на Олега. Значит, все мужчины таковы.
Но прогулка в продуктовый магазин ничто по сравнению с походом за шмотками. Один раз я с Куприным сходила в торговый центр и зареклась на всю оставшуюся жизнь повторять эту попытку. Потому сегодня, увидев, что градусник за окном показывает двадцать пять по Цельсию, я решила отправиться за летними нарядами одна. Кто бы мог подумать, что в мае у нас начнется такая жара? Я вовсе этого не предполагала и теперь в тоске разглядывала вешалки в своем шкафу. Ничего подходящего, правда, есть льняные брюки, но что надеть к ним в пару?
К сожалению, мне, как и многим семейным дамам, приходится изворачиваться, чтобы спокойно заняться собственными делами. Первое, чего вы лишаетесь начисто, выйдя замуж, это свободного времени. Но даже если случайно выдается несколько ничем не занятых минут, большинство из нас по непонятной причине начинает испытывать комплекс вины перед семьей.
Вот и сейчас мне пришлось преодолеть множество препон, прежде чем я оказалась в ГУМе. Сначала я без зазрения совести наврала Олегу. На его вопрос: «Ты куда собралась?» – я без промедления ответила:
– В