чтобы в одной квартире сразу же оказалось столько талантов, – это, конечно, уникальный случай в истории. И именно в этом «котле» так быстро и энергично «сварилась» новая литература – многие, включая Зощенко, вошли сюда неопытными юнцами, а вышли мастерами.
Ольга Форш, будущий советский классик, написала об этом роман – «Сумасшедший корабль», в котором под выдуманными именами мы узнаем многих будущих знаменитостей. В образе могучего Еруслана изображен Максим Горький. Гамаюн – Александр Блок. Зощенко, появившийся в ДИСКе (как сокращенно называли Дом искусств) уже под конец работы над романом, узнаваем лишь во второстепенном персонаже – писателе Гоголенко.
Однако, повторим, именно здесь Зощенко складывается как писатель. Поначалу осторожничает, в печать не лезет (хватит с него «сыра бри»), а читает свои рассказы студийцам. И лучшей школы для него быть не могло! Да, ДИСК возник не напрасно! Именно здесь Зощенко оценили – впервые! Здесь был написан, прочитан и – расхвален «Синебрюхов», первый его шедевр! Чуковский вспоминал:
«Восхищаясь многоцветною словесною тканью этого своеобразного цикла новелл, студисты повторяли друг другу целые куски из «Виктории Казимировны» и «Гиблого места» – из новелл, составляющих «Синебрюхова».
Многие слова и словечки из этих рассказов, также из рассказа «Коза», который они узнали тогда же, они ввели в свою повседневную речь, то и дело применяя их к обстоятельствам собственной жизни.
«Что ты нарушаешь беспорядок?» – говорили они. «Довольно свинство с вашей стороны». – «Блекота и слабое развитие техники». – «Человек, одаренный качествами». – «Штаны мои любезные». – «Подпоручик ничего себе, но сволочь». – «Что же мне такоеча делать?»
Эти и многие другие цитаты из произведений молодого писателя зазвучали в их кругу как поговорки. Слушая в Доме искусств плохие стихи, они говорили: «Блекота!» А если с кем-нибудь случалась неприятность – «Вышел ему перетык».
Вообще в первые годы своей литературной работы Зощенко был окружен атмосферой любви и сочувствия.
Думаю, что в то время он впервые нашел свою литературную дорогу и окончательно доработался до собственного – очень сложного и богатого стиля».
В ноябре 1921 года, по предложению Е. Полонской, Зощенко становится пайщиком кооперативного издательства «Эрато» и отдает издательству рукопись книги «Рассказы Назара Ильича, господина Синебрюхова». Зощенко нервничает, просит печатать обложку без его фамилии. Сам рассказчик, зощенковский персонаж, должен вести рассказ, а Зощенко «спрятался». Известна анекдотическая подробность – в эпоху послереволюционной разрухи деньги настолько обесценились, что метранпаж в типографии согласился начать работу… только за сорок тюбиков бриллиантина для подкручивания усов! Потом метранпаж говорил, что никогда раньше не слышал, чтобы наборщики так смеялись… Впрочем, один такой случай в истории уже был – это когда наборщики читали рукопись