кими соснами он вскоре наткнулся на валяющиеся окровавленные собачьи лапы. Снег вокруг был утоптан – следы волчьего пиршества. Георгию стало тревожно, но он пошел дальше – иногда, очень редко мальчишки добирались и сюда – скатываться на лед с крутого берега. Однако сейчас вокруг было совершенно пусто.
Горке вдруг вспомнилось – ему рассказывали, как в этом пруду утопилась из-за неразделенной любви какая-то девушка – конечно теплым летом, а не зимой. Она привязала к шее катушку с нитками, чтобы ее тело смогли найти, оставила записку и спрыгнула с крутого берега.
Он поехал, отталкиваясь палками, в сторону небольшого леса, скорее даже рощи. Туда мальчишки зимой практически никогда не забирались, хотя сам Георгий бывал тут часто и зимой, и летом, ему нравилось это место. Он съехал в низинку и стал подниматься елочкой вверх, расставив лыжи, под углом в сорок пять градусов…
Днем, пока было светло, после школы, Горка, как обычно, уже сгонял на лыжах на овраги. Когда он вернулся, солнце скрылось, зимой темнеет рано.
– А где Генька? – спросила у него мама, которая в этот раз работала в первую смену и вечером была дома.
Младший братик припозднился. Он с приятелями тоже пошел на овраги – кататься на санках, но Горка его там не видел. Они подождали еще, время подходило к половине девятого вечера. Мама попросила своего старшего сына:
– Сходи за ним.
Горка опять оделся, обулся, ботинки еще не просохли после дневного катания, встал на лыжи и в одиночку покатил назад к оврагам. Отец домой еще не вернулся, он дежурил на работе. Снега в этом году намело много, лыжня была хорошая, плотная. Когда подросток приехал к краю лощины, она вся, освещенная полной луной, предстала перед ним как на ладони: пусто, безлюдно, никакой малышни, и вообще никого внизу. Только лунный свет.
Он легко съехал по склону, перешел по деревянному мосточку, по которому проходил много раз. Затем он покатил вдоль невидимой, спрятавшейся под снегом речки, такой знакомой во всех обличьях. Георгий надеялся где-то увидеть братика с его дружками, они могли выбрать любое место для катанья на санках…
Выбравшись из низинки, Горка, запыхавшись, остановился. Он стал в полутьме, рассеиваемой только звездами и снегом, оглядываться по сторонам и справа вверху различил в высоких кустах какие-то светлые силуэты. Он внимательно присмотрелся и увидел, отчетливо различил в лунном свете двух огромных лосей. Посмотрев на них, он непроизвольно ухнул и махнул палкой. Лоси беззвучно, словно призраки побежали, поплыли прочь.
Георгий понял, что совершенно напрасно пришел сюда так далеко от дома. Скорее всего, они с маленьким братом разминулись, и тот уже дома? Он повернул назад и заскользил по морозной лыжне в обратную сторону. Ему стало жутковато. Захотелось отвлечься, подумать о чем-то другом, повспоминать…
Совсем недавно он понял, что кататься зимой на санках с заснеженных склонов оврагов ему стало неудобно. Санки сделались вдруг такие маленькие, а он сам оказался почему-то большой. На колхозном рынке продавались сани покрупнее, деревянные. Не такие, в которые запрягали лошадей, поменьше, но очень похожие. У его друга Шурика такие уже имелись. Но другие пацаны – катались на санках все меньше, им это перестало нравиться.
А Георгий по-прежнему очень любил кататься с гор, поэтому он начал присматриваться к лыжам. В школе у них был урок физкультуры и зимой они занимались на лыжах, сначала с мягкими, а потом с полужесткими креплениями. У него были дома лыжи с мягкими пристежками, но он быстро смекнул, что полужесткие – лучше.
Вообще уроки физкультуры – удовольствие ниже среднего. Нужно толкаться в очереди за лыжами, по команде их надевать, организованно двигаться в нужную сторону. Но, тем не менее, физкультура, или физра – ему была скорее по душе. Нравилось скользить по лыжне, а уж съезжать со склона быстрее ветра – это самый настоящий полет, хотя и невысокий…
Мальчик опять прошел на лыжах мимо пруда, мимо освещенных Луной сосен, мимо места волчьего пиршества. Впереди расстилался пологий в этом месте овраг, слава – темнели ивы, под которыми они с друзьями однажды сидели целой компанией и нашли что-то похожее на череп.
Он оттолкнулся палками и покатился прямо, а не направо на старую лыжню, так получалось быстрее добраться до дома по полю. Когда он оказался на самом дне оврага, Георгий остановился, осмотрелся – было страшновато из-за находки недоеденной волками собачей лапы. Вдалеке слева виднелся лес – узкий язык большого бора, вытянувшийся вдоль речки и ложбины. В той же стороне, не доходя до опушки этого леса, стояли кружком старые ивы. Взглянув еще раз туда, Георгий, присмотревшись, увидел, что над ивами в небе – висит нечто наподобие смутного сизого облака.
Ему стало любопытно – что же это такое? Он пошел дальше по снежной целине, время от времени посматривая на опушку леса вдали – он опасался, что увидит бегущих оттуда в его сторону волков. Но вокруг было пусто, а большая, яркая Луна освещала окрестности. Над ивами висело что-то вроде блеклого, практически невидимого, облачка, о котором можно было только догадаться. Точнее, там не было ничего, небо казалось совершенно таким же зимним, ночным, темно-синим,