ми крышами, закопчёнными кирпичными трубами и резными вывесками.
Внутри радовал желтоватый свет от десятка свечей и огромной круглой люстры. Деревянная мебель, несколько неизвестных мне гербов, весящих недалеко от медвежьей шкуры, возвращали в лихой XVI век, единственным напоминанием XXI века был бар с необычайно богатым ассортиментом и для нашего времени.
Я села за столик. В меню на меня посмотрели кусочек пирога с дичью и чашечка кофе.
Джинсы, кеды и телефоны немногочисленных посетителей контрастировали с помещением, как если бы бар смешал в себе коктейль времён. Но открылась дверь, и тонкую гармонию веков нарушил парень в чёрном костюме.
Потом рассказывали, что он сбежал из тюрьмы или психиатрической лечебницы, или даже из ада – много потом ходило слухов.
Он потребовал двадцать первый коктейль – бармен такого не знал. Парень зашёл за стойку, в руках замелькали бутылки и прочие предметы: водка, лёд, шейкер, мартини, какой-то ликёр. Набычившийся, вопящий бармен, похоже, ужаса на парня не внушал и молодой человек преспокойно закончил свои дела. В бокал для мартини погрузилась маленькая красная вишенка, и парень уселся за стойку.
Всё в нём было не так. Хороший чёрный и изрезанный костюм, пропитанная кровью белая рубашка, грязный красный галстук, лохматые тёмные волосы, лицо в шрамах и кровоподтёках, число 46 на шее.
Ножка бокала дёрнулась вверх – алкоголь и вишенка исчезли. Парень-46 попросил повторить. Бармен предложил гостю уйти, сказав, что тот не получит двадцать второй коктейль. Это-то молодого человека и взбесило, он стал объяснять, что двадцать второй коктейль ему не нужен – ему нужен двадцать первый и это не номер, а название.
Один из посетителей решил вмешаться – мужчина положил руку на плечо разгорячившегося гостя. Парень-46 перехватил её, повалил бедолагу на стойку и, мамой клянусь, собирался выбить плечо из сустава, но бармен поднял нож. Парень-46 улыбнулся, никакого страха, лишь безумный взгляд. Мужчина-заступник рухнул. Парень-46 наклонился к лезвию. Рука обхватила, дрожащие кисти бармена. 46-й направил остриё себе в грудь, морально парализовал бармена и просто забрал нож.
Он разглядывал нож, а глаза грустные и спокойные как будто говорили, что видели гораздо больше страшного.
Весь бар смотрел, не решаясь пошевелиться или даже вздохнуть. Взгляд 46-го поравнялся с моим. Я опустила голову – волна холода пронеслась по телу, волна мурашек, затем ещё одна и ещё. Он словно видел меня насквозь и знал обо мне всё. Грудь разрывалась от непонятных эмоций. Стало страшно и почему-то стыдно.
Я подняла глаза. Он лишь смотрел, а я описалась.
Резким движением девушка в чёрном выхватила нож из его рук.
Они приехали вместе. И не иначе как из преисподней. Оголённые запястья девушки украшали татуировки, волосы цвета вороньего пера даже при желтоватом освещении играли синими оттенками. Она извинилась и все увидели вампирские клыки и змеиный язык.
Они ушли. А я долго сидела, уставившись в мокрые джинсы, и впервые за полгода позвонила домой.
***
Странные они были. Но по необъяснимым для самой себя причинам к ним тянуло.
Намного позже я открыла небольшую книжку, которую передал мне парень-46, и поняла, что обязана рассказать его историю: то немногое, что он открыл во время знакомства и всё то, что написано в его дневнике.
Пожалуй, на этом я закончу, чтобы смог начать он.
Глава I
Это мой обычный день.
Последний обычный день, когда я жил правильно, вроде как.
Воспоминания близки к послепохмельным – приятные на фоне сегодняшнего самоощущения.
Подъем в 7:40.
Я просыпаюсь в 7:29, к плечу прижимается Билли Боб. За окном: ярко-голубое небо, стремящиеся ввысь многоэтажные здания и разноцветные блики – обещают хороший день. Я закрываю глаза, по лицу пробегают тёплые солнечные зайчики, отражённые от вазы, именуемой также как ваза холостяка, по факту это бонг, приспособленный под цветы. Давно хотел его переставить подальше.
7:40 – звонит будильник. Я встаю. Просыпается и Билли Боб.
Музыка.
По дому разливается приятная мелодия.
Я варю кофе.
Иду в ванную комнату. Если не почищу зубы и не выпью кофе, значит, утра у меня не было. Зубная нить падает в мусорное ведро, я направляюсь на кухню.
Нотки инди.
Землистый аромат, пробуждает полностью, почти. Чёрная жидкость в чашке, отличается от обычного растворимого кофе, как Боинг от Кукурузника. Кофе насыщен, немного напоминает сироп и сам задерживается во рту.
Бодрящий напиток, утренняя почта в телефоне и Билли Боб на моих коленях. Ему нравится крутиться возле меня. Честно скажу, что не помню, как мы познакомились, но вот уже который месяц этот белый кролик живёт со мной.
Нотки Франции – нет, я не в ней, поёт Zaz.
Дальше душ и бритье. В шкафчике над раковиной лежит