льзованы в вымышленном контексте. Любое совпадение с реальными лицами, как живыми, так и умершими, событиями или местами является случайным.
Моим детям Артемию и Юлии
В действительности все совершенно иначе, чем на самом деле.
Пролог
«Общество анонимных предпринимателей. Добро пожаловать!» Аккуратно приклеенное объявление висело на двери небольшого двухэтажного домика, где до революции жили Ивановы-Кулибины, раскулаченные и высланные впоследствии куда-то на Север.
Бревенчатый, с узорчатыми створками, недавно окрашенный в пастельно-серый цвет, стоял домик, как теремок из сказки, втиснувшись аккурат между рядами вульгарных новостроек. На их фоне домик выглядел необычайно торжественно, словно готовился приютить злосчастных своих владельцев, если бы только они, а вернее, их потомки захотели вернуться в страну, избавленную от сурового и несправедливого прошлого. Но не судьба!
Теперь субботними вечерами здесь собирались предприниматели. То был народ целеустремленный, увлеченный, шумный и очень нервный. В основном молодежь. В страстном и не до конца понятном порыве они подчиняли свои жизни идеям, часть из которых, надо сказать, оказывались вполне жизнеспособными, но не всем везло, и уж точно все они страдали от разного рода проблем, которые верно приводили к злоключениям разной степени тяжести. Общество же это помогало справиться со многими неприятностями дельным советом, укрепляло дух и направляло в нужную сторону каждого. В среде предпринимателей происходил обмен опытом, звучали слова поддержки, порой были слышны споры и даже случались неожиданные открытия. «Действительно, – скажут многие, – практическое значение Общества анонимных предпринимателей трудно переоценить!» Что же, они будут правы.
Сегодня ОАП – довольно известная общественная организация, имеющая разветвленную сеть по всему миру. Трудно в это поверить, но еще год назад об обществе никто не слышал. До конца не ясно, кто стоял у истоков организации. Одни говорили, что это были трое молодых программистов из Сан-Франциско, которые начали собираться субботними вечерами, чтобы обсуждать свои проблемные стартапы. Другие утверждали, что не из Сан-Франциско, а из самого Питера, и не трое, а двое, и уже совсем не молодые, а далеко за сорок; третьи же приписывали идею некому престарелому японцу, имени которого никто не знал. В общем, если послушать, можно было узнать много интересного, и чем больше этих историй становилось, тем нелепее они казались. Возможно, все гораздо проще, и ОАП было стихийным явлением, захватившим всех совершенно случайно, подобно неизвестному вирусу на волне всеобщего идейного помешательства, хайпа1, а никак не организованное умышленно, специально, с какой-либо четко поставленной, определенной целью.
Два человека зашли внутрь здания. Потом еще трое. Минут через тридцать просторный актовый зал, расположенный на первом этаже, уже заполнился до предела: мы сидели тут и там, кто на полу, кто на пластмассовых стульчиках, кто-то стоял, лениво облокотившись о блестящую, недавно окрашенную, глянцевую стену. Все ждали докладчика и оживленно разговаривали. Помню, над нашими головами висела огромная старинная люстра, она сварливо дребезжала от гомона и слегка раскачивалась. Было холодно и отчего-то тревожно на душе.
Сумерки окутывали нас; они пробирались сквозь окна и заглядывали внутрь, словно хотели своим холодом затушить огонь, которым пылали сердца предпринимателей. Электронный циферблат показывал, что сейчас полдень, хотя на самом деле вечерело. Я уже подумывал уйти, когда наконец появился он – сегодняшний докладчик. Он аккуратно пробрался между рядами и вышел к трибуне. Гул заметно поутих. Откашлявшись, докладчик развернул бумаги и, прежде чем начать свое выступление, попросил кого-нибудь в дальнем ряду включить дополнительное освещение. Выключатель оказался рядом, совсем близко от меня, так что я смог легко дотянуться и включить свет. Докладчик в благодарность помахал мне и начал свой рассказ.
Так мы узнали историю о проекте с красивым женским именем Дженнифер.
Часть первая. Дженнифер отвечает на вопросы
Глава 1. Отказ
В конце апреля в Москве бывает очень хорошо. Дни постепенно теплеют, растягиваются, становятся прозрачнее и оттого краше. Мир обливается самыми невероятными красками. Особенно красиво бывает вечерами, когда совсем мягкое солнце нежно касается столицы, отражаясь на домах и деревьях золотисто-розовым закатом.
Одним таким теплым апрельским вечером Платон, как обычно, засиделся в институте. Надо было проверить еще пять-шесть работ, а потом – домой, к ней, к Дженнифер!
В кабинет зашел Гриша Хлестаков. Высокий, грузный Гриша никак не мог отдышаться.
– Вот, принес, – сказал он и положил на стол материнскую плату2. – Эта?
– Да, она. Спасибо. – Платон быстро повертел ее в руках. – Сколько?
– Да брось! – Гриша махнул рукой. – Потом сочтемся.
– Смотри сам.
Платон