ю улицу. Красочная вывеска над ними приглашала добрых гостей. Северные двери вели в обширный хозяйский огород, посреди которого рос старый дуб. За огородом начиналось золотое пшеничное поле.
Содержали таверну тётушка Литис, её муж дядюшка Ливар, а также их приёмные дети Вероника и Алик. Тётушка Литис и Вероника покупали на рынке продукты, готовили еду, накрывали столы, а дядюшка Ливар с Аликом усердно им помогали. Жили они в северной части таверны, из окон которой открывался вид на Великую Гору.
Вероника и Алик не были родными сестрой и братом, но они стали неразлучными ещё в детском приюте столичного Храма Великой Матери. Повзрослев, Вероника и Алик влюбились друг в друга. Они впервые поцеловались в светлой чердачной комнате, где вместе играли в детстве. Вероника объявила приёмным родителям, что только Алик может стать её мужем. Тётушка Литис и дядюшка Ливар не возражали: они вообще никогда не спорили с Вероникой. Поэтому с тех пор Веронику и Алика стали считать невестой и женихом.
Вскоре тётушку Литис пригласили в пригорный Храм Великой Матери на должность наставницы. Она стала жить далеко от «Земляничной полянки», но часто навещала любимого мужа и приёмных детей. Именно она открыла у Вероники альтерационный* дар, о котором раньше никто даже не подозревал. [*Альтерация – способность изменять формы силой мысли при помощи природной Энергии.]
Главный альтератор Инириды взял Веронику в ученицы. Она стала посещать альтерационные курсы, которые проходили в огромной библиотеке белокаменного Королевского дворца. Один день Вероника старательно училась, а два дня по-прежнему работала в таверне «Земляничная полянка».
***
Глава 1. Бал
***
Вероника надела туфли и последний раз взглянула в зеркало. Золотые, от природы волнистые волосы, блестящие в свете свечей, аккуратно расчёсаны. Фасон платья подчёркивает роскошь телосложения: прекрасные округлости и тонкую изящную талию. Острые каблучки добавляют семь с лишним сантиметров к росту и без того выше среднего.
Вероника повернулась левым боком, правым боком, прошлась туда-сюда. Она элегантна от природы. Она ходит красиво, спокойно и плавно. (Она даже бегает медленно.)
А глаза её божественны, они чаруют. В них нечто большее, чем ум, красота, спокойствие, доброта и сверхчеловеческая проницательность, – в них видится вечность.
Вероника сошла по лестнице к оцепеневшему от восхищения Алику и спросила:
– Хороша ли твоя невеста?
– Восхитительна! – прошептал Алик, целуя Веронику в щёку. – Хорошего тебе вечера, Верочка.
Вероника дала последние ценные указания Алику и дядюшке Ливару, после чего вышла из таверны как раз навстречу Инессе. Подруга критически оглядела платье Вероники – свою работу – и сказала, что это действительно лучшее платье из всех, какие она шила. Вероника в свою очередь похвалила платье Инессы – зелёное, с золотой вышивкой на талии, рукавах и кромке подола – и добавила, что Инесса – несравненная швея.
– Ах, если бы квазилендская ткань была более доступна! – посетовала Инесса, пощупав двумя пальцами подол Вероники. – Она просто удивительна. Даже жаль растрачивать свой талант, используя другую ткань. Мои платья – это не просто одежда, это произведения искусства! Только квазилендская ткань может обеспечить им достойную долговечность.
Они не спеша пошли по дороге к дворцу, возвышавшемуся в сумраке над крышами домов. Вероника благодушно слушала Инессу, рассказывавшую о модном журнале, вчера доставленном ей из Лурталя.
– Представляешь, юбка от середины бедра распадается на восемь лент! То есть это обычная прямая юбка по щиколотку, но с восемью разрезами. Такая вещь, разумеется, не слишком удобна, но ведь она и не для похода на рынок шьётся.
– Какая интересная идея! – поддержала Вероника.
– Собираюсь сшить себе такую. Я сделаю семь разрезов и ленты в нескольких местах соединю бисерной нитью. Как только дошью срочные заказы, сразу займусь юбкой. Это недолго. Разумеется, если только никто мешать не будет. Представляешь, утром заходила Аюна – поболтать. Заинтересовалась моими выкройками. Я по наивности разрешила посмотреть, а сама вышла развешивать бельё на просушку. Возвращаюсь, смотрю – все выкройки перепутаны. Можно сказать, в кучу свалены! У меня же не просто так всё было по столам разложено. Хотела я Аюне высказать, что я об этом думаю, но в тот момент просто не было слов.
– Она, наверное, по глазам всё поняла, – улыбнулась Вероника. – Ты ведь умеешь так взглянуть, что у многих мороз по коже пробегает.
– Наверное, – польщённо произнесла Инесса и улыбнулась уже почти успокоенно. Она была стройной блондинкой с тонкими чертами лица, гордой осанкой и вполне надменным взглядом. В её образе чувствовалось что-то королевское, но даже ей далеко было до Вероники, излучавшей одновременно и располагающую простоту, и несравненное, неповторимое величие.
– Не сердись на Аюну, она уже и так наказана, – сказала Вероника. – Её не пустили на бал.
– Серьёзно? Почему? Расскажи, расскажи!
– Вчера