отсутствующий взгляд ребенка рассеянно блуждал по лицам окружившей их с Рике шпаны, по бурым от времени стенам бастиона, не задерживаясь на чем-то одном больше, чем на пару секунд. Казалось, мальчик пребывает далеко отсюда, и все происходящее его нисколько не волнует. Самое обидное, горько подумалось Рике, что это действительно так. Если они сунут ему в лицо горящий окурок, Улаф, вполне возможно, этого даже не заметит.
– Ну что же ты, Йенс? – ласково произнес Валет, подталкивая Улафа к сигарете. – Боишься? Не бойся, он же придурок… Никто ничего не узнает… Давай расшевелим кретина! Жги!
– Йенс, стой! – взвизгнула Рике, извиваясь в руках державшего ее громилы. – Мы тебя знаем! – Подпевалы Валета гнусно ухмылялись, глядя на ее бесплодные попытки освободиться. – Мой отец тебе руки переломает! Опомнись!
Сигарета, уже почти вошедшая в соприкосновение с лицом Улафа, отдернулась. На туповатом лице старшего Олафсона отразилась растерянность. Его младший братец Кнут, стоявший рядом, втянул голову в плечи.
– А может, не надо, Валет? – пробасил Йенс. Он покосился на Рике, и та успела увидеть мелькнувший в его глазах страх. – Она нас заложит, как пить дать, – и для убедительности Йенс шмыгнул носом, похожим на крупный клубень картофеля. Угри на его носу были, как начавшие прорастать картофельные глазки – бледные вздутия с грязными точками.
Не отпуская Улафа, Валет повернулся к Рике и левой рукой залепил ей пощечину. Голова девочки дернулась, в ушах зазвенело. Во рту появился противный привкус крови. Рике показалось, что ее мозг гулко ударился о стенки черепной коробки, и сдерживаемые слезы хлынули потоком.
– Молчи, сучка! – прошипел Валет, приблизив к ней лицо и ощерив зубы. В таком виде он стал похож на ближнестанского тирана, которого Рике видела в одном сериале. – Будешь молчать и не пикнешь! А то мы и недоумка твоего изуродуем, и тебя прямо здесь распялим на раз-два, поняла?!
Слезы застили Рике взгляд, но она и так прекрасно представляла себе красивое лицо Валета. Благородное лицо принца из восточных сказок, диснеевского Аладдина. Как жаль, что такое лицо досталось мрази с несвежим дыханием и криминальными наклонностями. Мрази, которая собиралась изувечить ее брата.
Блин, блин, блин!!! Ну когда все пошло не так?
Рике собралась и изо всех сил плюнула кровавой слюной в ненавистную рожу подонка.
2
– Э-ри-ка! Улаф! Встаем! – мелодичный голос Ирмы прогонял сон не хуже будильника. Они заглянула к Рике в комнату:
– Доб-ро-е ут-ро! – пропела она возле Рикиной кровати. – Мне уже пора. Встаем! Позавтракайте оладьями, все на столе. Папа уехал, я сегодня буду как обычно. – Нагнувшись, она быстро чмокнула Рике в щеку. Девочка почувствовала аромат Ирминых духов: свежие цветочные нотки и цитрус, яркие, как она сама.
Было слышно, как Ирма зашла в комнату к сыну, поцеловала и негромко что-то сказала. Улаф тихо засмеялся сквозь сон – мальчику нравилось, когда его целовали. Прошелестели торопливые