Тор взирал на компанию с плохо скрытой неприязнью.
– Вот мы как эти готы, – процедил он. – Всякая приезжая шваль сбивается в стаи, ворует, творит, что хочет, и на них управы никакой нет. А мы делаем вид, что ничего не замечаем, ведь лучше веселиться, чем решать проблемы. В Герресборге один беженец нашего парня ножом пырнул – девушку не поделили. Так его даже не выслали! Про «посадили» я даже не говорю. Его в Тролльхавене спрятали на время у их соплеменников. А нам говорят – не лезьте, людям нужно время на адаптацию! Какая адаптация, они нам скоро на голову сядут!
Рике сразу вспомнила разговор Фриты и Мортена в машине. Немного ошалев от яростного монолога младшего Торссона, она решила увести разговор на менее опасную тему.
– Ну а ты? Тоже на ферме собираешься работать, или, может, на священника пойдешь учиться?
– Может, на ферме, – хмуро ответил Тор. Настроение у него ощутимо испортилось. – А может, и на священника. Только вот сначала надо разобраться с тем, что у нас в стране творится. А то и ферму нашу прикроют, шариане же свинину не едят. И вместо церкви мечеть построят.
– Мне кажется, все не так уж и плохо. У тебя какие-то черные краски везде. Ведь и среди беженцев большинство – хорошие люди, – попробовала успокоить собеседника Рике.
– Может, и хорошие, только я хороших не встречал. Идешь мимо, а они смотрят, будто ты им должен, – буркнул Тор. – Столько парней здоровых, молодых, а нам говорят, что их народ с диктатором воюет, и с Остландом. Почему они тогда здесь, а не на войне? Если бы на нас напали, я бы не стал за полмира убегать. Нет, Рике, что-то здесь нечисто. Вот у нас позавчера две свиных головы с фермы украли. Скажи, кому они могли понадобиться? А вчера вечером отец из ружья стрелял, я выскакиваю на улицу, а он говорит – там через ограду двое лезли со стороны лесопилки, он их пугнул. Дед же у меня в Сопротивлении был в войну. Ничего, дойчей прогнали, и этих прогоним. Думаю, может лучше в офицерскую школу тогда поступить?
– Слушай, Тор, но ведь к нам уже сколько эмигрантов приехало. И все нормально вроде. У меня мачеха из Поланда, и многие даже из тех мест живут у нас в городе давно, – Рике осеклась, вспомнив встречу с компанией Валета.
– Нет. Из Европы люди – это совсем не то. А эти чумазые, им плевать на нас. Вот вспомнишь мои слова, еще неизвестно, как все обернется.
Одна из девиц готов, перестав целоваться со своим дружком, принялась беззастенчиво строить глазки Тормунду. Тот отвернулся.
– Пойдем уже отсюда.
Рике выключила диктофон, Тор сгреб со стола свою шапку, и они расплатились у стойки, каждый за себя.
– Спустимся к фьорду, прогуляемся? – предложил парень. Твоя-то журналистка не звонит пока?
– Можно, – ответила Рике. – Только дай я сначала в церковь загляну. Мы с ней вроде вместе собирались обратно ехать.
Они дошли до церкви, но Луты нигде не было видно.
– Подожди. Я у деда спрошу, – и парень