кровати на прикроватную тумбочку.
– Добррое утрро, – проскрипел он над ухом хозяйки. Протянув клюв, птица легонько взяла в него седую прядь Илзе, и потянула на себя. – Оррешки? Аррахис?
– Арахис? – переспросила Илзе, отводя назойливый клюв рукой. Сердце бухало паровым молотом. – Пошел ты на хрен, Арахис…
2
В середине девяностых она работала в Африке по линии Красного Креста.
В феврале Илзе приехала из Конго в Тигали. Уранда встретила ее неприветливо. Племенная напряженность нарастала многие годы, искусственно подогреваемая с разных сторон. Зеленая столица маленькой африканской страны, раскинувшаяся на холмах и между ними, поразительно походила на родной малоэтажный Тролльхавен с поправкой на климат и отсутствие моря. Однако на белых смотрели косо. Особенно недолюбливали бельгиумцев, бывших колонизаторов. Впрочем, и любого другого человека со светлой кожей на улице могли без повода толкнуть, нахамить. Радио надрывалось про «тараканов», которые проползли повсюду. В воздухе пахло бедой.
Так сестра-хозяйка миссии Красного Креста в Уранде госпожа Лунд стала участницей эксперимента «Дуст», сама не подозревая об этом.
Апрельской ночью над городом грохнуло. Взорвался президентский самолет. На следующее утро на улицах стали убивать.
Часть персонала из народности туху наутро в больницу не явилась, в основном мужчины. Одна медсестра-хутси пришла, как обычно, но, после часа на работе, убежала домой. Больше Илзе ее не видела. Еще одна медсестра приехала со своей семьей на машине и попросила убежища в больнице. Позже так же привез свою семью и доктор—хутси. Глава миссии КК Филипп Анье распорядился закрыть ворота в больницу, и не впускать никого без его разрешения.
По городскому радио шла непрекращающаяся истерика. Один диктор сменялся другим. Призывы к убийству представителей племени хутси, «тараканов», сменялись списками адресов и именами пособников врагов Республики. С крыши больницы были видны банды туху с мачете, которые слонялись по улицам и ломились в дома. Кое-где на тротуарах лежали тела.
Филипп звонил в штаб-квартиру в Женеве. Там ему посоветовали не поднимать лишнего шума и переждать беспорядки. Первый день прошел относительно спокойно.
Конец сезона дождей еще не наступил, и на улицах ночью было довольно прохладно. Даже днем температура редко поднималась выше 22—23 по Цельсию. Листва пальм и садовых растений только начала покрываться тонкой пленочкой пыли, которую легко смывал любой вечерний дождик.
Реакция персонала делегации Красного Креста была разной. Люди, конечно, боялись. Некоторые были в шоке от происходящего, некоторые храбрились. Вечером стало известно про зверское убийство бельгиумских миротворцев у резиденции премьер-министра.
– Надо эвакуировать персонал! – заявила Джанет, хирург из СГА.
– Мы не можем бросить больных, – спокойно ответил ей Филипп. – К тому же – куда эвакуироваться?
– В посольство Соединенных Государств! Там охрана из морпехов, мы будем в безопасности.
– Джанет,