кипела злость. Но даже она засыпала под неустанными попытками не подпустить к себе Теней.
Сколько прошло времени, я не знаю, но человек ведь привыкает ко всему. Вот и я привыкла. Привыкла к атакам, к попыткам меня уничтожить. Я держалась, понимала, что из последних сил, голова гудела, нужны были силы. Но выбора не было. Либо я держусь до конца, либо я сдаюсь и проигрываю. Но ведь нельзя! Я так долго сражалась!
И вот, когда я можно сказать даже приноровилась и свыклась со своей ролью, Трактирщик как завопит:
– Световая, смотри!
Страх снова поднялся, я так испугалась, что даже не захотела смотреть в сторону, куда указывал Трактирщик. Но злость снова взяла надо мной верх, и я столкнулась с очевидным.
Облегчение, какое же облегчение было увидеть первые лучи солнечного света, заглядывающие в окно. Мы продержались целую ночь. Я выжила. Настало время дня.
Тут же ухватилась за солнечный Свет и потащила его к себе. С каждым мгновением светлело все больше, день поглощал ночь. В этот раз, ворвавшись в трактир, Свет уже не отступал, он завладевал территорией, мне стало легче им управлять и использовать его против Теней.
Сплошным непроницаемым потоком Свет заволок все вокруг, Теней не должно было остаться. По крайней мере я на это очень надеялась. Задержав ослепляющую вспышку Света ненадолго, я намеренно удерживала Свет сколько могла. Нужно было дождаться, чтобы Тени исчезли окончательно.
Они больше не появлялись, не атаковали. Они отступили.
Усталость навалилась на меня словно пятитонный грузовик, я рухнула на колени и отпустила Свет. Тот померк, не исчезнув совсем. День вступил в свои законные права.
Только я обрадовалась, что спаслась, как вдруг в углу заметила их. Теневики. Каким-то образом они уцелели. Не умела я их убивать, к сожалению. К схватке я была не готова, но и они, недолго пугая меня своими черным глазницами, наконец растворились в слабых Тенях и исчезли.
Теперь уже насовсем.
Глава четвертая
Дрожь не проходила.
Чисто механические движения я совершала, но с трудом соображала, что и зачем делаю. Добравшись первым делом до Егора, я выдавила из фонаря Свет и принялась исцелять своего напарника. Постепенно отпускало чувство страха, на смену приходил гнев и желание на кого-нибудь наорать.
Но мои напарники не просыпались, как бы я их не трясла. Ничего не происходило, но я еще не закончила. Отправившись исцелять Трактирщика и официантку, я только в этот момент заметила, что и у меня самой раны. Не значительные, конечно, по сравнению с дырой в спине Егора. Но все-таки.
Когда я залечила Трактирщика и поднялась на ноги, он поднялся за мной следом и, заглядывая мне в глаза, сказал: «Спасибо». Потом он принялся отдирать с пола официантку, которая, видимо, решила пустить корни, потому что тянул он девчушку, словно репку. Не хватает только жучки и внучки.
Я же прошлась по помещению, судорожно перезаряжая