ной (вражеской) стороны, затем время партии кончается, шахматные ходы обрабатывает специальная программа в красивом компьютере, а игроки, что делали практически наугад каждый свое, ожидают результатов где-нибудь в кулуарах, а уже после…
Приходит с работы мама. Она улыбается Кристиану. Спрашивает, кушал ли он хоть что-то, но Кристиан, в свою очередь, узнает у нее самой, понравился ли ей пересоленный борщ, приготовленный практиканткой кулинарного техникума в их рабочей столовой рядом с тем ярким местом, где работает мама…
Уже после всего компьютер, обработав данные, предоставляет сразу всем истинную картину игры: он соединяет все ходы двоих игроков между собой, и получается партия целиком. Пусть иногда срабатывает рокировка, но такие приемы уже легко предсказывать…
Итог таков, что (если шах и мат не вышел) ничью подсчитывают по оставшимся на доске фигурам. А игрокам надо бы совершенствовать свое умение совершать ходы в «шахматах наугад»…
Сидя на уменьшенном диванчике, почти развеселившись до пределов видимого смеха, Кристиан видит маму, а она (переодевшись в домашнее) удобно дарит/дает/преподносит ему игрушечную книжку, что называется обложкой «Больше не уснешь». И мальчик лет шести, с красиво-темно-серыми глазами, темнотой как можно покороче подстриженных волос, двумя излишними зубами (34, 33), которые весьма походят на клыки змеи-вампира (а может, и летучей мыши тоже), он – Кристиан – крайне решительно открывает мамин подарок и быстро начинает читать первую главу.
За окна выпадет вечер, а Кристиан еще не хочет включать свой личный телевизор собственного сознания, а папа еще не вернулся с работы, а лай собачек во дворе почти затих, а новые страницы «Больше не уснешь» сейчас прочитаются дальше.
Маски мрака окружили Кристиана, но скоро мама позвала его пить какао. Он с огромной охотой отправился на кухню, и тут же уставший папа пришел домой.
Кристиан обрадовался просто до невозможности.
Они поужинали все вместе, после чего даже игрушечную книжку стало читать намного интересней. Он дочитал.
В комнату Кристиана заглянула мама, чтобы пожелать ему спокойного сна. Он положил закрытую книжку на пластиковый подоконник, опять лег под одеяло и выключил яростный свет лампы. Рядом с кроватью все оставалось по-прежнему: по стойке смирно шкаф прижат к стене, как будто бы не слишком хочет шевелиться; приятный стол для «игры в учебу» у окна; воображаемый дракон из пластилиновой фольги, который так замечательно смотрится вблизи стульчика для одежды, что вполне аккуратно сложена здесь и сейчас…
Кристиан предсонно вспоминает нечто зеркальное на тех страничках книжки «Больше не уснешь». Те непонятные значки после слова «Глава», они повторялись перед каждым эпизодом захватывающего текста, но Кристиан так и не смог их разглядеть.
Он просто-напросто не способен воспринимать цифры.
Зато мама и папа все равно его любят. И это ничего, что он у них приемный.
Кристиан спит.
Для тех двоих людей за стеной – он лучший ребенок в мире.
Желток тусклого фонаря на улице Ленина (в самом заброшенно-безлюдном ее месте) едва ли делает дорогу к дому для подвыпившей студентки на этом перекрестке более светлой.
Девушка возвращается с веселой вечеринки, где ее подруга очень удачно смогла закадрить (за кадр) одного красавчика, на которого Женя (так зовут пьяную «путешественницу») сама имела виды…
Денег для поездки в такси у девушки, конечно, не имелось – Евгении пришлось покинуть развлекающихся сокурсников/сокурсниц гордо и независимо.
Никто даже не предложил ее проводить. Все просто продолжали напиваться под громкую музыку. Но больше всего Женю взбесил момент, когда эта ее «лучшая» подруга уединилась с тем заветным парнем в одной из комнат, закрыв дверь на замок. Сука чертова! Лохудра! Тварь!
Студентка Женя считала себя гораздо симпатичнее той слащавенькой дуры, которая наверняка сейчас изображает яростный экстаз от секса в полутьме под звуки музыки из соседней комнаты, где остальные пьют водку, пиво и вино, а кроме того – смеются над лучшими шутками друг друга…
Откуда-то слева слышится перестук беговых шагов, и Женя получает хлесткий удар железным концом молотка. Из внезапной раны на ее голове брызгает юная кровь, а некто (быстрый плюс невидимый) бьет девушку снова наотмашь. Дырка в черепе не дает студентке закричать на всю улицу.
Чтобы сделать попытку спастись, Женя даже бежать не может. Безжалостная серия ударов молотком выбивает жизнь из ее, в общем-то, желанного тела… Темнота близ спящих домов равнодушно наблюдает сцену того, как жестокий убийца вынимает из кармана своей куртки листок, сложенный вдвое, и бережно засовывает его под попу трупа (чтобы, не дай Бог, ветром не унесло).
После этого, спокойно оставив убитую Женю лежать на окровавленном асфальте, незнакомец удаляется в ночь, туда, откуда пришел, а черные небеса иссечены звездами очень обычно.
День за окнами кабинета следователя по особо важным делам городской прокуратуры Олега Шилова длился, казалось, целую вечность,