о себе такого сказать не могла, но возражать не стала.
– Я всё думала, как тебе помочь. Не скрою, думала и о том, что я лезу в абсолютнейшую авантюру, что поддалась твоим эмоциям и вообще совсем с ума сошла. Но мне ещё всё время казалось, что где-то я видела упоминание о такой броши. И не в беллетристике какой-нибудь, а в самых настоящих документах…
Насте очень хотелось поторопить «Мирей Матье» с рассказом, но она проявляла завидное терпение.
– И знаешь, – архивариус, кажется, решила перейти к сути дела, – помогла чистая случайность. Одна из моих коллег пишет диссертацию. Толком не знаю, как она там называется, но как-то связана с историей банковского дела в России. В общем, она попросила меня посмотреть для неё некоторые документы… Самой, видишь ли, некогда было в тот момент…
Тут Ирина Сергеевна вдруг задумалась. Настя могла только стоять и сверкать своими необыкновенными глазищами, думая, что сейчас её благодетельница больше похожа на сову из «Винни-Пуха», чем на француженку.
– Да, так вот… Прости, что-то я сегодня немного не в себе, – просто улыбнулась «сова», поправив у переносицы очки. – Открыла я папку с документами по национализации банков, а там… прямо сверху… готова поклясться, что раньше его там не было… перечень национализированного имущества (это я тебе так попроще говорю), находившегося во «Дворянском земельном банке»… как будто специально кто-то подложил… А в перечне – твоя драгоценность с описанием, как выглядела, кому принадлежала. По-хорошему, не должны были ничего такого изымать, в декрете об этом не сказано, но изъятие проводила некая большевичка Булкина Т.И. – перестаралась. А вернее, думаю, Булкина эту брошь прикарманила, потому что факт изъятия подтверждён, а вот передача в Госбанк – нет. И дальше, уже после декрета Совнаркома двадцатого года о сдаче ценностей учреждениями и должностными лицами в гохран (а такая брошь не могла этого миновать) – ни-че-го! Так что, Настенька, решай сама – та брошь или нет. Но описание очень похоже на твоё: красный камень, веточка, белые камешки…
– А кто был владельцем? Вы сказали, там указано!
– А, да. Владельцем был архитектор, известный архитектор Михаил Александрович Карновский.
– Ирина Сергеевна! Вы не представляете себе, как я Вам благодарна! Это же значит, что история оказалась правдой!
– Ну, правдой или нет, но факт есть факт – брошь была. Про всякие мистические свойства рассуждать не будем – писательские выдумки, но архитектор был, брошью владел (как уж она к нему попала, мне неведомо), брошь пропала. Если верить твоим сказкам, она должна была вернуться к архитектору или его потомкам. В архиве ты таких сведений не найдёшь. Увы.
– Что же мне делать? Я просто спать уже не могу, эту брошь несчастную вижу… А как Вы думаете, потомки эти живы ещё или уже нет никого?
– Думаю, внуки-правнуки какие-нибудь есть. Только кто же их знает, где они живут. Может быть, по заграницам разъехались. Хотя семья Карновских была довольно известной и в советское