уководством Козлова В.В. выполнял работы по сооружению одновременно пяти атомных энергоблоков. Я могу сказать, что в условиях сложнейшей экономической ситуации в стране, Виктор Васильевич нашел нужные рычаги и сумел эффективно организовать работу не только между российскими и зарубежными субподрядными организациями, число которых превышает 300, но и сумел обеспечить успешное сооружение этих объектов.
За эти годы Козлов В.В. проявил себя не только как эффективный организатор, крупнейший специалист мирового уровня, но и как человек, который смог обобщить свой богатейший опыт и передать своим ученикам.
Историю делают люди, свое восприятие произошедшего излагают участники событий, обобщают ученые.
Мне привелось, в течении 30 лет работы в системе атомной энергетики, встретиться и сотрудничать со многими людьми, которые эту историю создавали. Имена некоторых из них Вы вспомните или узнаете впервые, прочитав эту книгу. Многих уже нет с нами, но дело, которому они отдавали свои знания, силы и здоровье, живет и развивается.
Предисловие
Сегодня, когда экспортный портфель Государственной корпорации «Росатом» превышает 130 млрд. долларов, почти втрое превышая объём заказов по вооружению, став основой высокотехнологичного экспорта РФ, весьма уместно обратиться к истории этого направления деятельности, сначала в СССР, а затем и в России.
Для атомного ведомства страны Советов, Минсредмаша (Министерство среднего машиностроения СССР), экспорт никогда не был сколько-нибудь значимой сферой деятельности. Руководивший отраслью около 30 лет Е.П. Славский, на совещании в Политбюро, на критику Горбачёва о слабом внимании к экспорту, ответил в свойственной ему, руководителю государства в государстве, краеугольным камнем деятельности которого было создание ядерного оружия, манере: «всё, что я делаю, Михаил Сергеевич, не предназначено для внутреннего пользования – всё на экспорт». Естественно, что начало мирному атомному экспорту было положено в Министерстве внешней торговли, а к экспорту АЭС привлечено Минэнерго страны, в распоряжении которого находились не только гидростанции, ТЭЦ, но и практически все атомные станции, кроме Ленинградской и Игналинской (первые два года после пуска – Нововоронежская и Белоярская АЭС). Лишь задачи содействия в создании научно-технических ядерных центров входили в компетенцию созданного при Хрущёве Госкомитета по атомной энергии и плавно перетекли в Минсредмаш при его упразднении.
Не приходится удивляться, что первые АЭС с помощью СССР строились в странах СЭВ: ГДР, НРБ, ВНР, ЧССР. Совсем иное дело – Финляндия. Маленькая страна, с численностью населения вдвое меньшей, чем в Москве, за время независимого существования превратилась в достаточно развитое государство с вполне конкурентными отраслями промышленности. Если само решение о победе в конкурсе с такими грандами, как Westinghouse, General Electric, KWU-Siemens, Framatome, советское правительство могло протолкнуть через политически ориентированное на торговлю с СССР руководство Финляндии, то проектные решения АЭС оказались многонациональным конгломератом. Именно финский проект показал, что практически только реактор, топливо для него и парогенератор, т. е. средмашевские разработки, да ещё турбогенератор, были конкурентоспособны. Проект контайнмента разрабатывался Westinghouse и впервые был использован для наших ВВЭР-440, впервые были применены маховики на изготовленных в Финляндии ГЦН для использования энергии выбега турбогенераторов, борное регулирование обеспечивало возможность маневра мощностью, всережимная система управления объединила разработки Siemens, датчики ВРК канадских и французских фирм. До сих пор недостижимым для наших АЭС является штатный коэффициент Ловиизы: первоначально 72 человека на блок.
Экспансия в азиатские страны началась ещё в советские годы: соглашение по строительству АЭС в Индии было подписано ещё Горбачёвым и Ганди в 1988 г. В Китае и Иране уже в российские времена, в 1992 г. Однако реально строительство началось в этих странах после 1998 г. После назначения Министром атомной энергии РФ в марте 1998 г., с целью активизации работ по созданию АЭС, первую зарубежную рабочую поездку я наметил именно в эти страны. И тут же получил «по носу». Ведомства, имеющие право влияния на командирование членов Правительства за рубеж, были категорически против: Индия только что провела испытания ядерного оружия, Иран был постоянным раздражителем для США после свержения шаха и неудачной операции по освобождению американских заложников, Китай не рассматривался Минфином в качестве надежного экономического партнёра.
Возглавивший в это время Правительство С.В. Кириенко брать на себя решение не захотел: «Договаривайтесь с Примаковым». На мой звонок Евгений Максимович отреагировал мгновенно: «Жду». Обстоятельная, как с ним и обычно бывало, беседа кончилась его звонком премьеру: «Мы с Евгением Олеговичем договорились: он едет в Китай, а то, что обратный путь будет в субботу и воскресенье проходить через Индию и Иран, так это можно рассматривать как форму туризма». Туризм этот мне не забыли ни в США, организовавшим после государственной службы мое преследование, вплоть до ареста