Квазимодо. Вячеслав Викторович Марченков

повседневности в прочный, не рвущийся канат дружбы и семейного брака. И нет такой силы, которая смогла бы разорвать сплетение этих уз. Разве что мы сами. Иногда, без всяких оснований и веских на то причин, по собственной воле, с таким невероятным рвением принимаемся разрушать созданное всемогущим случаем чудо, что содрогаются небеса. И тогда появляется «нечто» останавливающее нас. Вразумляющее и направляющее. Оно бывает таким явным, что невольно заставляет задуматься над своими поступками. Врятли я ошибусь, если скажу, что многих не раз спасало это «нечто» от маячившего вдали одиночества и срывавшего голову безрассудства. И возможно каждому из нас есть, что вспомнить по этому поводу. Пусть многие говорят, в это трудно поверить, но это так!

      Вот и я, даже теперь, по прошествии многих лет, не раз вспоминая историю одного парня, ставшего мне в одночасье товарищем и говорю себе снова и снова, – «не может быть!» Однако последствия загадочных, необъяснимых явлений, случившихся в недалёком прошлом, доказывают мне совершенно обратное. Может быть поэтому, я и решился поведать её вам!

      Первая глава

      Калека

      Это случилось в конце 80-х годов прошлого столетия в одном из провинциальных городов, где на тот момент я и проживал. Отслужив достойно в армии и вернувшись со службы в отчий дом я, первым делом, горячо обнял своих родителей и от них, по такому торжественному случаю, в ответ, получил подарок, о коем грезил все предыдущие годы. Им оказался новый мотоцикл марки «Иж». Но радость моя была не долгой. Как-то вечером, возвращаясь, на оном подарке, домой из сельского клуба, находившегося вдали от районного центра, и, не вписавшись, на приличной скорости, в крутой поворот, я угодил в мирно стоявший на обочине колхозный трактор. Удар был такой силы, что мой верный конь в одно мгновение превратился в груду искорёженного металла, а его наездник на больничной койке травматологического отделения больницы. Благо, молодой организм выдержал новое испытание, выпавшее на его долю, и вскоре я пошёл на поправку. В это время и подселили ко мне в палату ещё одного бедолагу, решившего испытать своё тело на прочность. Парень был старше меня по возрасту, однако, на моё счастье, оказался очень словоохотливым и весёлым. Хотя в положении, котором он находился, смешного было мало. Потому как, помимо правой руки и нескольких рёбер, у него были сломаны ещё и обе ноги. Однако это обстоятельство, того ничуть не смущало. И въехав на коляске в палату, он громко изрёк;