Пятибрюхов из жалости взял его на службу.
– Он самый, – гордо сказал Степан Порфирьевич. – Как сына люблю. В Англию отправлял его на учебу. Вернулся оттуда полгода назад, теперь – моя правая рука.
– Доброго дня, – поклонился в пояс молодой человек.
– Костик Гневышев вчера приходил? – спросил его Пятибрюхов.
Обожженыш тотчас кинул быстрый взгляд на хозяина, Крутилину показалось, что Пятибрюхов ему кивнул.
– Да.
– В котором часу? – уточнил Иван Дмитриевич.
– Как всегда, в шесть вечера.
– А ушел?
– Тоже как всегда, в семь.
– Ты его видел?
– Да, он перед уходом всегда заходит ко мне за оплатой.
– Сколько ему за урок причитается? – спросил Крутилин.
Денег в карманах Костика не обнаружили, может, они и стали причиной преступления?
– Рубль.
– Рубль? – удивился Крутилин и повернулся к Пятибрюхову. – Не маловато ли, Степан Порфирьевич?
– Наоборот, переплачиваю из-за желания помочь их семье. За рубль-то хоть студента можно нанять, хоть приват-доцента. А Костик кто? Обычный гимназист.
– А про дорогу ты не забыл? Не всякий извозчик сюда за полтинник поедет.
– Какой извозчик? Кто нуждается, ходит пешком, – объяснил Пятибрюхов. – Я в его годы тоже извозчика не мог себе позволить.
– Ничего странного, необычного вчера не заметил? – обратился Крутилин с вопросом к Федору Рыкачеву. Вдруг Костик пришел к Пятибрюховым уже с синяками на лице?
Тот наморщил лоб, подумал немного:
– Заметил, – признался Рыкачев.
– Что? – взволнованным тоном спросил Пятибрюхов.
– Нервозность, некоторую рассеянность, озабоченность. Что в общем-то вполне объяснимо: сегодня Костику экзамен предстоял. Я пожелал ему сдать его на отлично.
– А… Ты про это, – облегченно перевел дух Степан Порфирьевич. – А почему Костиком интересуетесь, Иван Дмитриевич?
– Потому что его убили, – равнодушным тоном сообщил Крутилин, отодвинув кресло так, чтобы одновременно видеть и купца, и его помощника.
Что-то в их поведении сыщика настораживало.
Оба вздрогнули, потом испуганно переглянулись, затем дружно развернулись к иконам и перекрестились. Купец двумя перстами, Рыкачев – тремя.
– За что его убили? – спросил Пятибрюхов.
– Не знаю. Но выясню. Обязательно выясню. Затем и приехал.
– Помогу, чем смогу. Где сие произошло?
– Где-то здесь, недалеко, тело выловили напротив Колтовской слободы. Не знаете, куда от вас Костик направился?
Федор помотал головой:
– Обычно он домой по Левашевскому проспекту…
– Где такой? – удивился Крутилин незнакомому названию.
– Дорогу, где моя лесопилка, так назвали. В честь генерала, что прокладывал, – объяснил Пятибрюхов.
– Костик по ней всегда шел до Гисляровского переулка, сворачивал на Бармалееву улицу, с нее – на Большой проспект, оттуда – на Каменностровский. И уже по нему – к Троицкому мосту. Так быстрее,