же делающее Николая Алексеевича не родственником, а однофамильцем старинной дворянской тамбовской фамилии, вызывает большой вопрос. Хотя тамбовские дворяне могли оказаться и в Орле. Многочисленный род дворян Никифоровых владел на Тамбовщине когда-то огромными поместьями, неспроста до сих пор у нас сохранилась Никифоровка и Никифоровский район.
Однажды Никифоров вполне серьёзно сказал мне, что в честь его названа улица Никифоровская. Я же, зная, что раньше это была дорога на Никифоровку, поинтересовался, мол, и Никифоровка тоже в его честь названа. Он, поняв к каким выводам можно придти, сразу же отказался от всех претензий, обратив всё в шутку.
В книге А.Н. Норцова «Кирасир военного ордена Алексей Трофимович Слепцов» приведены родственники героя книги видные тамбовские дворяне Никифоровы и помещена фотография одного из них, Николая Алексеевича Никифорова. Глядя на ту фотографию, я был поражён, насколько мой знакомый был похож на своего полного тёзку, жившего в XIX веке. Вылитый. То же строение черепа, та же характерная мимика, и то же в очках, но только по моде того времени с узенькими стёклами. Наглядный пример силы ген. Помню, возникло даже озорное желание сделать экслибрис для Н.А. Никифорова с этим портретом, который все будут воспринимать как изображение коллекционера. Но сфотографировать в библиотеке ту иллюстрацию я не смог, поэтому пришлось отказаться от затеи.
Он настолько убедительно и ярко придумывал всяческие легенды, в том числе и о своём происхождении, что они бытуют и по сей день. Речь идёт об утверждении, что его год рождения, 1914, запечатлён на фронтоне здания губернского земства. Якобы его дядя, строивший это здание, обрадованный рождением племянника, решил запечатлеть это событие. Яркая версия, тем более что здание это сохранилось и по сей день. Проекты общественных зданий в то время обстоятельно обсуждались и утверждались чиновниками, а разрабатывались архитекторами, и ни в коем случае не подрядчиками. Так, что его дядя, подрядившийся строить губернское здание, при всём желании не мог по своему усмотрению поместить этот год, который, кстати, обозначал запланированное завершение строительства. Эта надпись была на проекте как минимум за три года до рождения легендарного коллекционера.
Рассказывая эту легенду, Николай Алексеевич не задумывался, что тем самым противоречит своему орловскому происхождению, которое разрывало его родственные связи с тамбовскими дворянами Никифоровыми. А тут, оказывается, был ещё и его дядя. Он, что, тоже орловский?!
Так или иначе, возможно и происхождение не позволило Николаю Алексеевичу учиться в советском вузе (хотя, честно говоря, я не представляю его, упорно зубрящим учебник перед экзаменом). Оно и к лучшему. Ведь он рассматривал всё без обязательного классового подхода и был далёк от общепринятых штампов.
Этот неординарный человек и решил сделать книжный знак не комунибудь, а самому Первому секретарю ЦК КПСС. А им был в то время Никита Сергеевич Хрущёв.
В 1962