едназначение задницы, сколько ты на неё не любуйся – вонять и гадить, и ничего другого она делать не в состоянии? – горячился отец, – Ты вглядись в неё повнимательней. Тебе же с ней не только в постели валяться придётся. Жена другом должна быть, помощником! На что тебе эта красота вселенская? Она же ледяная, Витя! Я от гордыни её просто мёрзнуть начинаю. Если с тобой что-нибудь, не дай Бог, в жизни случиться, она же, не раздумывая, предаст тебя и бросит! – переходил на крик отчаяния Сергей Миронович.
– Да что со мной может случиться, пап? – удивлялся Виктор. Он никак не мог понять, почему отец так горячо противится его решению жениться на однокласснице Ольге. Был в её жизни, правда, один весьма бурный неудачный роман с сыном чиновника высокого ранга, ну так что ж из этого? И в ЗАГС даже вроде бы собирались, но что-то у них там не заладилось, и свадьбу отменили. В чём была истинная причина разлада Виктор, понятное дело, не доискивался, потому что был этому, откровенно говоря, очень рад. И удивительная близорукость Виктора в отношении множества её романчиков и мимолётных «шалостей», которые с завидным постоянством случались с его пассией, вполне объяснима – страсть ослепляет. Весьма скромный по натуре, за все годы совместной учёбы он не только не удосужился признаться Ольге в своих чувствах, но даже делал вид, что она ему совершенно безразлична. Услышав как-то пушкинское «Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей!», безоговорочно поверил в неё, и стал старательно придерживаться этого принципа. Почему нет? Вроде бы ничего и не делаешь, а на самом деле, вроде бы и делаешь, но кроме тебя никто об этом не знает. Х-о-р-о-ш-о! Надо только терпеливо ждать, и результат придёт. Обязательно положительный. Несмотря на вселенский авторитет Александра Сергеевича, этот принцип в данном случае почему-то не сработал – Ольга упорно не замечала его. А вот народная мудрость, гласящая, что «под лежачий камень вода не течёт», тут как раз-таки и подтвердилась. Так что, слепо верить каким-то умозаключениям – дело неблагодарное. Почему? Да потому, что жизнь – она нечто другое, чем игры разума, но разум почему-то об этом не догадывается, считая жизнь основным и непременным предметом этих игр, постоянно подвергая её таким испытаниям и выкрутасам, которые зачастую приводят к смерти, то есть, к концу жизни, а вместе с ней не только к деградации, но и к исчезновению самого разума. Но иногда кажется, что разум умирает прежде, чем кончается жизнь.
Автобус на ухабах потряхивало, и Виктор в унисон, иногда довольно ощутимо, бился лбом о стекло, но его прохлада была настолько приятна, что он не отстранялся, несмотря на причиняемую боль. Терпел. Умение терпеть прививал ему с раннего детства отец. И наставлениями, и своим собственным примером. Увлекшись с детства единоборствами, сначала борьбой, затем боксом, и, наконец, боевым самбо, Виктор постепенно привык переносить физическую боль. Свыкся и страха перед ней, присущего многим людям, не испытывал. Со временем умение терпеть и переносить боль отложилось и на его психологии, что очень помогало в жизни. Именно это терпение и способствовало сохранению семьи. Виктор до сих пор не хотел себе признаться, что отец был совершенно прав в отношении Ольги, но страсть, всякий раз охватывавшая при виде даже чуть обнажённой жены, снова и снова ослепляла разум, и он терпел.
Выйдя замуж за Виктора, Ольга, между тем, продолжала считать личную свободу своим неотъемлемым правом, которым она пользовалась в полном объёме в соответствии с нравственными принципами, которые у неё были весьма своеобразны. Над всей её жизнью главенствовал приоритет личного удовольствия и нескончаемого самолюбования, которые были видны невооружённым глазом. Вакханалия духовной вседозволенности, провозглашённая как главный нравственный принцип государственного устройства самой Конституцией и подкреплённая семейным воспитанием, несомненно, откладывала отпечаток и на жизнь каждого отдельно взятого человека. И, если раньше распутству препятствовали укоры совести и общественное неприятие и порицание, то в настоящее время это самое общественное неприятие под мощным давлением государства и пропаганды западного образа жизни, кануло в Лету. А укоры совести… Какая уж тут совесть? Ольга, внешне порядочная учительница английского языка, кокетничала со всеми подряд, и совершенно не считала зазорными «мимолётные встречи», от которых она не отказалась ни после замужества, ни после рождения двух детей. «А что тут такого?» – недоумённо спрашивала она. И сама же объясняла своё поведение расхожей и всё оправдывавшей фразой «все так живут», и с возмущением добавляла: «Я же не вещи из дома выношу!», совершенно искренне не понимая, что предательство не измеришь никакими вещами. О её поведении знали все окружающие, включая и мать, Тамару Сергеевну, которая после безуспешных многолетних попыток вразумить дочь, бессильно опустила руки, поняв тщету своих усилий, и смирилась с происходящим. Знали все, кроме, разумеется, одного Виктора. И нет никакого сомнения в том, что семья эта, возникшая по причине только одной плотской страсти, давно бы распалась, если бы не Тамара Сергеевна, которая, по сути, заменила свою дочь и взяла на себя все её обязанности, включая не только приготовление пищи, стирку и уборку, но и воспитание детей. Очень мягкая и добрая по натуре женщина, осознав однажды, что Ольга стала такой только по её вине, отдавала все силы благополучию и сохранению