ра в недоумении смотрела на меня. Смешанные чувства разрывали их разум. Кончики пальцев правой руки супруга уже тянулись к кухонному ножу, чудным образом заранее направленному остриём в мою сторону. И не мудрено, ведь увидь я незнакомца в чёрной маске в своей квартире – тоже поспешил бы лишить его, как минимум, здоровья. Но здесь другая ситуация – не совсем обычная. Я бы даже сказал – «не здоровая». Незваный гость, скрывающий своё лицо, вместо того, чтоб забирать у хозяев деньги, наоборот даёт им их.
Забирать здесь, по сути, особо и не чего: немытая посуда, по которой бегают тараканы, проржавелый кран, с которого то и дело капает вода, стол, под одну из ножек которого поставлена аккуратно выпиленная, но уже покрывшаяся слоем грязи дощечка, по-видимому, удерживающая стол в равновесии, чтоб тот не качался. Это не та квартира, где можно чем-то поживиться. Да и не собираюсь я.
– Кто ты такой? Что тебе надо?
– Не переживайте, от вас мне ничего не надо. Возьмите эти деньги.
– Нам ничего не нужно.
– О, ну тут я сомневаюсь. Если б вам не было ничего нужно – вы бы не одалживали у соседей столько денег.
– Ты кредитор? Пришёл за деньгами?
– Блин, ну ты тупой совсем? Да? Я говорю, что принёс вам деньги! Вот! Они ваши.
– Кто ты такой?
– Ну, вы можете называть меня кем угодно, ибо настоящего своего имени я вам не скажу.
– Почему? Ты бандит? Ты украл эти деньги? – Мужчина заметно успокоился и присел на покрашенный в несколько слоём половой краски деревянный табурет. Ведь только уверенный в собственной безопасности может задавать провокационные вопросы. Либо тот, кому нечего терять, однако ему терять пока ещё есть что.
– Нет, эти деньги я не украл и, по сути, нельзя украсть то, что никому не принадлежит.
– А ты знаешь, для чего мы одалживали у всех деньги?
– Знаю. Разумеется, я всё о вас знаю, иначе не пришёл бы сюда сейчас. Или вы думаете, я раздаю их кому попало?
– А разве нет?
– Нет. Я даю их только тем, кому они действительно нужны.
Семье Тютчевых, не смотря на знакомую с детства многим школьникам фамилию, повезло в жизни намного меньше, чем их прославленному однофамильцу. В этой семье четыре месяца назад произошла беда. Их десятилетнему ребёнку после заметного ухудшения здоровья врачи поставили диагноз – рак поджелудочной железы.
Понятное дело – данная обстановка в квартире не развилась за четыре последних месяца. Семья всегда жила, мягко говоря, средне. Не сказать, что нищенски, ибо родители всегда работали, пусть и за небольшую зарплату, и даже, до этого момента, никогда и ни у кого не брали в долг. Такой себе по меркам нашей страны – средний класс. Небольшой запас денег в семье всегда был, потому как много тратить здесь не привыкли. Но всё-таки, цены на нынешнюю медицину, особенно в области онкологии заметно опустошают карман вплоть до того, что приходится брать в долг, при этом, сумма займа уже насчитывала десятки тысяч гривен, а ребёнку лучше всё не становилось.
Именно поэтому я здесь. Эта семья не пойдёт по трамваям с жалобными просьбами помочь ребёнку на лечение, плюс, здешняя шайка из шарлатанов и попрошаек с точно такими же историями не только составит им конкуренцию, но и попросту за эти годы отбила доверие у людей к такого рода «страдальцам». Ведь никто не будет разбирать, действительно ли тебе нужна помощь, либо ты просто очередной «сказочник», который сутра просит на лекарства от лейкемии, а вечером «глушит» пиво в местной забегаловке. Проще грести всех под одну гребёнку. Супружеская пара, я уверен, тоже это понимает.
– Так и что ты хочешь, чтоб мы за эти деньги сделали?
– Ну, для начала, оплатили лечение Максиму. Там ведь сейчас требуется три тысячи долларов?
– Да, две уже отдали.
– Здесь десять. Берите.
– Ого? Зачем так много?
– Ну, смотрите. Три тысячи на лечение. Две – раздадите долги – уже пять.
– Мы тысячу должны. Одна у нас была изначально. – Жена почти незаметно пнула локтём мужа в бок, чтоб тот прикрыл рот. Она, похоже, думает, что это в корни поменяет дело, и я якобы вместо десяти дам девять.
– Ну, значит тысячу вернёте.
– А остальные? – в разговор влезла супруга, в чьих глазах уже стала созревать пронизывающая голос жадность. Она и правда опасается, что я передумаю и заберу часть денег назад. Часть, к которой она за эти считанные секунды уже успела привыкнуть.
– Ну, а дальше смотрите. Тут два варианта: первый – Максим всё-таки поправится. В этом случае ребёнок должен пройти полноценную реабилитацию. Питаться полноценной пищей, фруктами, а не супом из двух картошин и окорочка. Было б неплохо сделать наконец ремонт у него в комнате. Всё таки, новая обстановка с красивыми обоями позволяет восстановиться намного быстрее. А если что-то из этого после реабилитации останется – купите мальчику велосипед.
– У него есть велосипед – и тут уже