/v> Мой вселенский сумасшедший, Тайный призрак одинокий, Равнодушно засмеялся И перчаткою взмахнул. И от этого движенья Полыхнуло льдом свободы Застонали люди-волки, Обрели свою мечту. Нашей жизни унижение Разорвало небосводы. Нашей памяти осколки Устремились в пустоту.
ДОКТОР ЛЮБОВЬ
Город большой – гнилой наркоман,
Корчится в ломках, коверкает слух.
Лик обуглен и язвы на коже.
Хорошая
Смерть.
Большой город.
Доктор Любовь – Джек Кеворкян.
Он вынимал из желающих дух.
А теперь —
Кто уйти вам поможет?
Хорошая
Смерть.
Большой город.
Сквозь дурман, сквозь запрет и обман,
Приходил и лечил ваш недуг —
Каждый жизнью болен, похоже.
Возвратись и убей злую боль
Ты волшебным движеньем руки.
Запускай анальгетики в кровь.
Растворяй безнадежность тоски.
Подари людям смерть, Доктор Смерть!
Хорошую!
Смерть!
В больной город.
КАРСКОЕ МОРЕ
Наши души умчат в ледяные просторы,
Траур волн растворит их вдали.
Это Карское море почернело от горя,
Собирая во льдах корабли.
Пролетев над волнами, снеговыми ночами
Чайки скованы мертвенным сном.
Терпелив и печален, мой корабль отчалил,
Шторм и стужа ему нипочем.
Наши скорбные руки неизбежность разлуки
Обрели, разрывая туман.
Наши чувства простые отгорели, остыли,
Вмерзли в лед и ушли в океан.
Небосвод там расколот и космический холод
Гонит тени людей в никуда.
С бесконечностью споря, стонет Карское море
И Полярная светит звезда.
Наши души умчат в ледяные просторы,
Траур волн растворит их вдали.
Это Карское море почернело от горя,
Разбивая во льдах корабли.
НЕБЕСНЫЕ ПСЫ
Над долиною Омо
синий вечер, густой и тяжелый.
Лишь у кромки небес
тлеет след отгоревшей грозы.
Всё предельно знакомо —
травы, кладбища, нищие сёла.
И космический лес
где небесные водятся псы.
Я ушел в Огаден,
сотню лет разменяв на мгновенья —
будто ветер летел
по воздушной тропе среди скал.
И, оставив свой плен,
я в оковах нашел избавление.
Замерзая, сгорел
и, сожженный, в огне замерзал.
Отстучали часы
над пустыней, где век коротаю.
Время льется в песок.
Жду сегодня, когда позовут
те небесные псы,
что в ночи собираются в стаю
и в назначеный срок
обещают свободу от пут.
Я беру и огонь
и студеные льды в побратимы.
Все что было – раздал,
а что скрыл – все равно потерял.
Холодеет ладонь,
в Лалибэлу идут пилигримы:
кто их раз повстречал —
тот разгадку Вселенной узнал.
Вот посланник спешит,
и под сенью соломенных хижин
все ликуют навзрыд,
умирая во сне вместе с ним.
Черный раб сторожит —
и небесная стража все ближе.
Нам Спаситель простит.
Только мы ничего не простим.
ПЕЧАЛЬНАЯ БАЛЛАДА
Подростки всех печалей – в бесстыдстве непорочные
Светлы, как пустота у северного полюса.
Оставили на утро свои затеи срочные
И ждут в ночи с надеждой зовущего их голоса.
В бараках обстоятельств, в горячке