ками Гиона[1] разразилась гроза. В самом сердце Киото, пристанища последних гейш и хранилища тайн и загадок старины, мы нашли убежище в чащицу[2] – небольшом чайном домике, покинутом клиентами из-за разыгравшейся непогоды.
Усевшись за низенький стол возле окна, мы, авторы книги, наблюдали за тем, как лепестки цветущей сакуры бурным потоком уносит куда-то вдаль по узкой улочке.
Весна постепенно уступала дорогу лету, и вскоре уже ничего не должно было остаться от этих белых лепестков, пробуждающих в японцах столь огромную радость.
Пожилая женщина в кимоно спросила нас, чего мы хотим, и мы выбрали из меню особый сорт: гёкуро из Уресино, города в южной части страны, где, как считается, произрастает лучший чай в мире.
В ожидании, когда нам подадут дымящийся чайник и чашки, мы обменивались впечатлениями о древней столице Японии. Нас особенно поразило то, что в этом городе, окруженном холмами, с населением меньше, чем в Барселоне, располагалось две тысячи храмов.
Затем мы молча сидели и слушали, как дождь стучит по мощеному тротуару.
Когда пожилая дама вернулась с подносом, душистый аромат чая вырвал нас из этого короткого и сладкого забытья. Мы взяли в руки чашки, желая оценить насыщенный зеленый оттенок настоя, прежде чем сделать первый глоток этого волшебного напитка с терпким и одновременно сладким послевкусием.
Именно в этот момент на велосипеде, держа в руках зонт, мимо проехала девушка. Одарив нас застенчивой улыбкой, она скрылась в переулке за стеной дождя.
И вот тогда, скользнув глазами вверх, мы оба впервые обнаружили на возвышающемся над нами темно-коричневом столбе деревянный плафон с надписью:
一期一会
Мы принялись расшифровывать иероглифы, произносимые как «Итиго итиэ», а влажный ветер настойчиво звонил в маленький колокольчик, висящий на карнизе над входом в чайную. В буквальном смысле это означало: то, что мы проживаем сейчас, больше никогда не повторится, а значит, каждый момент следует воспринимать как истинное прекрасное сокровище.
Это послание как нельзя более точно передавало то, что мы испытывали тем дождливым днем в старом Киото.
Мы начали вспоминать другие неповторимые моменты, которыми, возможно, пренебрегли, поскольку были слишком заняты мыслями о прошлом или будущем или сконцентрированы на настоящем.
Какой-то студент, спешно идущий под дождем и погрузившийся с головой в свой мобильный телефон со всей его суматохой событий, стал ярким тому примером. Это заставило нас вспомнить цитату Генри Дэвида Торо, о котором мы писали в своей предыдущей книге: «Вы не можете убить время без вреда для вечности».
В тот весенний день, принесший с собой искру вдохновения, нам открылось нечто, заставившее о многом задуматься в ближайшие несколько месяцев. В эпоху абсолютной разобщенности и поверхностности, при всей нашей спешке и неумении слушать внутри каждого по-прежнему спрятан ключ, способный заново открыть двери к взаимопониманию и гармонии с другими людьми, а также к любви к самой жизни.
И этот ключ называется итиго итиэ.
На страницах этой книги мы поделимся с вами знаниями, которые станут уникальным и трансформирующим опытом, благодаря которому вы сможете превратить каждый миг существования в лучшее время своей жизни.
Итиго Итиэ
Иероглифы, отражающие концепцию, ставшую главной темой книги, не имеют дословного перевода в нашем языке, однако существуют две интерпретации, которые помогут разобраться в самой сути.
Итиго итиэ можно перевести как «Один раз, одна встреча» или «Один момент, одна возможность».
Таким образом, подчеркивается, что каждая встреча, каждый переживаемый нами опыт – это уникальное сокровище, которое больше никогда не повторится в подобной манере. А значит, если мы позволим мгновению уйти, не насладившись им, для нас оно будет навсегда потерянным.
一期一会
一 (один)
期 (раз) / (момент)
一 (одна)
会 (встреча) / (возможность)
Существует старинная тибетская легенда, которая наглядно иллюстрирует данную концепцию. В ней говорится о том, как однажды охотник, преследовавший оленя по ледяным склонам Гималаев, вышел к огромной горе, будто разделенной на две части, сквозь ущелье которой можно было увидеть то, что находится на другой стороне.
Стоявший возле ущелья старец с длинной бородой поманил охотника рукой, приглашая его подойти поближе и заглянуть внутрь.
Тот повиновался и просунул голову в вертикальную расщелину, позволявшую человеку пройти сквозь нее. От увиденного у него перехватило дыхание.
За горой скрывался залитый солнцем