с самого утра, и вереницы отдыхающих потянулись узкими поселковыми улочками прямо к морю. И хотя береговая линия была скалистой, имелось множество тропок, которые вели к широкой полосе галечного пляжа.
Если не полениться и преодолеть пространство из огромных валунов, обойти небольшую скалу Ядвиги, омываемую с одной стороны морем, можно попасть на соседний пляж, где когда-то был старый причал. Здесь, поговаривают, в давние времена занимались своими темными делами контрабандисты. Тайно, под покровом ночи, они выгружали тюки с товаром и прятали где-то в прибрежных скалах, чтобы в подходящий момент забрать и, продав на рынке, получить хороший куш.
Узкая извилистая тропинка, которой из суеверия почти никто не пользуется, берет начало от старого причала, бежит вверх, прячась в прибрежных скалах, пересекает дорогу и взбирается прямо к графскому замку, точнее сказать, к бывшим его воротам. Сейчас они состоят лишь из двух башен, каждую из которых венчает поржавевший от времени орел. От башен тянется полуразрушенный каменный забор, ограждающий замок со старым заброшенным парком.
Были попытки приспособить строение под музей, но не хватило средств. После этого взялись за организацию детского дома, однако в связи с эпидемией гриппа эту затею перенесли на неопределенный срок и больше к ней не возвращались. Затем решили обустроить лагерь отдыха для детей, но фирма, спонсирующая строительные работы, внезапно «прогорела» и канула в Лету, а бизнесмен, пожелавший купить замок под виллу, попал в автокатастрофу и погиб.
Ходили слухи, что это дело рук старого графа Адамовского. Он мечтал оставить замок в наследство своей дочери – красавице Ядвиге, поэтому его призрак не пускал сюда никого чужого.
Много лет прошло с тех пор, имена и события обросли легендами, но в одну из них люди верят до сих пор…
***
Произошло это в полночь. На фоне полной луны, свет которой скользил по вздымающимся морским волнам, клочьями проносились черные тучи. Громады воды со всей силы ударяли о скалы, показывая всю мощь разбушевавшейся стихии.
Но что за дерзость?! В черноту моря, будто колючка, впился маленький желтый огонек, который медленно, но верно увеличивался в размерах. Затем, перестав расти, стал двигаться то вверх, то вниз, а временами исчезал во мраке.
Любой опытный моряк определил бы: там, вдали стал на якорь корабль.
Вдруг на берегу зажглось несколько ответных огней, и стало заметно, как две лодки, одна за другой, с трудом преодолевая огромные волны, причалили к берегу. Вскоре какие-то люди, как муравьи, сновали по берегу, нося из лодок контрабандный груз. Только один человек не спешил покидать лодку. Его лицо скрывал капюшон, надвинутый на глаза. Но вот сильный порыв ветра сорвал его с головы, и луна осветила лицо женщины. Она бережно прижимала к груди какой-то сверток. Один из контрабандистов, рослый и широкоплечий, подошел к лодке и, подхватив огромными руками женщину, понес к берегу. Затем две темные фигуры отделились от остальных и двинулись по тропе, уходящей в скалы. Их целью был замок, в котором светилось лишь одно маленькое оконце на первом этаже.
Мужчина и женщина подошли к воротам. Видимо, в замке их ожидали, потому что хлопнула входная дверь, и на пороге кто-то появился. Это была старая служанка. Когда она подошла к мужчине, он вытянул вперед руку, что-то ей показывая. В это время луна очистилась от туч. Ее слабый свет разлился над замком и маленькой крупицей застыл в белой жемчужине, лежащей на мозолистой ладони незнакомца.
Увидев знак, служанка жестом показала, чтобы следовали за ней. Она привела мужчину и женщину в огромную залу с большим камином, в котором весело горел огонь.
Женщина осторожно положила на диван свою ношу и сняла плащ.
– Это опасно, Ядвига, – озираясь на окна, пробасил сопровождающий.
– Я дома, – тихо, но твердо проговорила женщина и обратилась к служанке, – где он?
– У себя.
– Оставайся здесь, – приказала Ядвига мужчине.
Она неторопливо поднималась по каменной лестнице. Ее красивое обветренное лицо было взволнованно, а сердце билось, как сумасшедшее. Сейчас она чувствовала себя провинившимся ребенком перед встречей с суровым родителем. Жилистой рукой Ядвига толкнула дверь и вошла в комнату. К ней спиной стоял мужчина среднего роста, коренастый в длинном халате из зеленого атласа, рукава и ворот которого были отделаны собольим мехом. Его толстую шею охватывало белоснежное кружево сорочки.
Ядвига от волнения не могла вымолвить ни слова. И чтобы хоть как-то угомонить сердце, положила руку на грудь. Она подошла к мужчине вплотную и остановилась, часто дыша. Наконец, уняв дрожь, тихо произнесла:
– Сигизмунд…
Граф медленно повернулся. В его темно-зеленых глазах стояли слезы, но губы были плотно сжаты.
– Сигизмунд… – повторила Ядвига, касаясь пальцами висков Адамовского, – боже мой, они совсем седые.
Ее губы задрожали и, уже не сдерживая рыданий, она упала ему на грудь.
Он