эшафота, и Рагнер спешился туда же. Погладив морду коня, он передал поводья другому всаднику, а затем подошел к своему войсковому наместнику и скрепил с другом руки знаком двойного единства: мужчины согнули в локтях правые руки, сцепили пальцы и сверху положили крестом левые кисти рук.
– Новости есть? – спросил Рагнер.
– Желтая роза – главная новёсть, – загадочно улыбаясь, ответил Аргус. – Кромё твоих волос.
– Принесла всё же! – обрадовался герцог. – Ты смотри не на меня, а на наших демонов. Они развлекаются – ты изучаешь, на что твои воины годны.
Аргус повернул лицо к площади, но улыбаться не перестал.
– Да сделай же ты грозный лик, тряпка, – шутливым тоном процедил сквозь зубы Рагнер. – Я вот сегодня три раза чуть Ивару в лицо не расхохотался, а пришлось стоять с каменным забралом. Ну и к окну бежать со всех ног… Эфо дело феффи! – зло и низко вскрикнул Рагнер, сжав кулаки перед собой. – И меффи!
Рагнер лишь дернул губами, а Аргус свои сжал, но только они взглянули друг другу в глаза, как громко расхохотались.
– Вашо Светлость, не надо нами ли потешатося? – донеслось до Рагнера из толпы бойцов.
– Кто там такой смелый? – утирая слезу, с улыбкой спросил Рагнер.
Бой из-за их смеха остановился. Из сидевших на земле рядами головорезов поднялся высокий, светловолосый парень лет двадцати, деревенской наружности: нос картошкой, соломенные брови, веснушки.
– Ре́рнот! – воскликнул Рагнер. – С острова Фёо. Ты жив еще, надо же!
– Надо жо ощё живать, – улыбнулся «белобрысый», польщенный тем, что герцог Раннор помнит его имя. – Пущой мой чёрт со свойною чёртихою милуется подольшое, овось зоценит мою доброту…
– На это я бы не надеялся, – усмехнулся Рагнер: люди, которые перед ним не робели и могли ответить шуткой, всегда ему нравились.
Рагнер бросил взгляд на окна ратуши и увидел светлый девичий силуэт, настолько прелестный его глазам и милый сердцу, что он не смог отказать себе в желании покрасоваться. Хитро улыбаясь, он спрыгнул с эшафота и подошел к бойцам, что недавно дрались.
– Сёргёс и Ру́нтер, вы уж не держите зла, что прервал, – сказал он. – С меня вам вечером по кружке пива. Передохните и через четыре боя снова начинайте. Сёргёс, ты прям как медведь прешь: любого перепугаешь, – обратился Рагнер к мощному бородачу. – Всё отлично, но последи за левой ногой: порой ты ее выставляешь дальше своего меча. Рунтер, – посмотрел он на хмурого, худощавого парня со светло-русыми волосами, вымотанного боем, – очень и очень неплохо: и удар верный, и защита. Ты ловкий, и будь у тебя настоящий меч, может, и нашего непобедимого Сёргёса бы подрезал… Но если хочешь большего добиться, то тебе нужен сильный удар. Вот он, – махнул Рагнер на статую Олфобора Железного, – мог врагу проломить мечом с одного раза башку, да башку в шлеме, да до зубов! Так пишут в «Книге Гордости»… Впрочем, еще пишут, что победил его в поединке монах… Ладно, враки не враки, но ты, Рунтер, таскай больше тяжестей, коли дрова и ходи на руках. Пока же вся твоя сила зря тратится в защите.