ли на улицах поглубже спрятаться в свои пуховики и куртки, надевали теплые шапки и перчатки, укрывали лица шарфами. И только в теплой прохладе метро горожане позволяли себе немного расслабиться.
Владимиров ехал на службу в утренний час-пик. Среди привычного равнодушия столичной подземки он заметил, что часть пассажиров оглядываются на двух молоденьких девушек, видимо, студенточек, спешащих на свои ранние пары. Майор также бросил взгляд в их сторону и понял, чем они привлекли внимание окружающих. Девушки были как-то несуразно одеты. Головных уборов на них не было, и крашенные плохо расчесанные волосы падали на длинные вороты нелепо раздутых пуховиков, обернутых в большие вязаные шарфы. Ноги же их были обуты в летние кроссовки, а дальше виднелись голые лодыжки, едва прикрываемые легкими джинсиками типа бриджей.
«Да, – подумал майор, – как же они по снегу да в такой обуви. А ведь не от бедности, от юности все это, мода, видимо, нынче такая – полубосыми зимой ходить. Кто это придумывает? А они повторяют».
Владимиров прибыл в отделение и через полчаса был вызван в кабинет к начальству. В кабинете сидел незнакомый ему человек средних лет с внимательным взглядом темных глаз, одетый весьма аккуратно.
– Вот и майор Владимиров, о котором мы с вами говорили, – начал начальник после обычного приветствия, – рекомендую его вам как одного из наших лучших следователей. У Дмитрия Александровича помимо юридического образования за плечами факультет психологии МГУ. Он умеет разбираться в людях. Думаю, что более достойной кандидатуры вам в этом деле не найти!
Владимиров мгновенно оценив обстановку, быстро догадался, что его скромные заслуги заинтересовали сотрудников организации, которые долгие годы в МВД почтительно именовали «смежниками». Эта структура, образованная еще в Советской России фанатичным и исполнительным Феликсом Дзержинским, долгие годы вызывала страх у простых граждан страны. И даже сегодня это было серьезное заведение, пестующее своеобразную элиту работников безопасности.
– Чем же я могу помочь, товарищ полковник? – решил начать разговор Владимиров с самого простого вопроса.
– А это сейчас пояснит нам Михаил Павлович, он как раз приехал по новому делу, которое мы планируем поручить вам.
В беседу вмешался посетитель, голос его звучал твердо и ровно.
– Майор, считайте, что мы с вами познакомились. Я и дело ваше личное уже изучил. Ваш руководитель прав, думаю, что именно вы как следователь нам подойдете. Сразу изложу, чем заключается суть. Вы знаете, что такое несистемная оппозиция?
Владимиров кивнул.
– Мы их, конечно, по-другому называем, но этот термин растиражирован в СМИ, поэтому подойдет. Так вот, как вы понимаете, это организованная структура со своими целями и особыми источниками финансирования. Они то затихают на время, то возникают снова, молодежь баламутят. А нам только что Майдана в Москве не хватало. Но это все понятно. Так вот один из наших подопечных, такой мелкий лидер этой самой оппозиции Арсений Майский вчера написал заявление о пропаже своей супруги. У вас один округ, так что дело на предварительное следствие передадут в ваше отделение. Мы планируем, что вы будете назначены следователем.
Владимиров еще раз кивнул, заранее понимая, что никакого воодушевления от будущего знакомства с этим новым делом не испытывает.
– Хорошо, вижу, что вы все оцениваете быстро, Дмитрий Александрович, – продолжил гость, – а теперь расскажу о подробностях. Супруга Майского – известная радиоведущая на «Маяке» – Татьяна Кручевская. У нее молодежные программы, легкая аналитика и прочее. Ей сорок полных лет, есть сын-подросток, родом из Курска, закончила факультет журналистики МГУ. Работает на радио уже лет пятнадцать. Проживала вместе с супругом в принадлежащей ей квартире на улице Новослободской. К делам его особого отношения не имела. Определенные майданные идеи среди молодежи, конечно, внедряла, хотя, скорее, не из политических воззрений, а по моде нашего времени показывать власти кукиш в кармане.
– Когда Кручевская пропала? – спросил Владимиров.
– Пропала ровно восемь дней назад. То есть пришла с работы домой и больше не появлялась. Дело все в том, что мы наблюдаем за нашим подопечным. Поэтому с уверенностью можем сказать, что из своего подъезда на своих ногах Кручевская не выходила. А вот ее супруг на следующий день вынес на помойку из квартиры пять увесистых пакетов. К сожалению, содержимое пакетов проверить не удалось. Также не удалось проследить, на какую свалку их увезли. Поздно мы спохватились.
– Вы подозреваете, что муж мог убить жену? – прямо спросил Владимиров.
– Да, – также прямо ответил Михаил Павлович. – Майский указал, что супруга взяла с собой лишь паспорт и теплые вещи, уехала в неизвестном ему направлении. У родителей в городе Курсе, где проживает ее сын от первого брака, она не появлялась, подруги и знакомые ничего об ее исчезновении не знают, на работе тоже разводят руками. В целом в тот вечер в квартире могло случиться все, что угодно. Не исключен вариант того, что Майский мог убить свою жену, расчленить