Но ведь ты не полюбила бы полного козла, правда?» Анна сидела на диване, уткнувшись подруге в колени, и рыдала. Она никогда не плакала столько, как этой их последней осенью и зимой.
На день рождения Анны Виктор повез ее в Питер. Еще кусочек счастья. Невероятно, как он умел дарить его, когда хотел. Номер в отеле «Европа» был уставлен к их приезду цветами и шампанским. Виктор подарил ей изящную золотую зажигалку. Закутав Анну в плед, он выводил ее на террасу, сажал к себе на колени, и они любовались звездами на ночном небе. Анну не оставляло ощущение, что Виктор – машина, включающая и выключающая свои чувства. Она знала, что по приезде он опять запрет свое сердце на замок, не пуская ее в собственную жизнь.
В конце января пришел кризис. Как всегда, она приготовила ужин, зажгла свечи. Он сказал, что на следующий день уезжает с сыном в горы, кататься. Впервые Анна пыталась найти, но не находила ни одной причины, почему опять должна это стерпеть. Она не хочет разрыва, но ведь она должна сказать, что чувствует, когда раз за разом он скармливает ей это дерьмо. Никогда не прицеливайся, если нет готовности нажать курок. Если она сейчас ничего не скажет, заслужит того, чтобы он разрушил ее окончательно.
– Виктор, я могу сказать тебе, что чувствую?
– Конечно, моя любимая.
– Я очень тебя люблю. Ты это знаешь. Я это доказала тебе за три года. А ты меня любишь?
– Конечно. Я никогда не утверждал обратного.
– Тогда ты должен знать, как именно я себя чувствую. Ачувствую я себя скверно, правда. Я не пыталась и не пытаюсь тебя изменить. Это и невозможно, да и я люблю тебя именно таким, каков ты есть. Тебе хочется покататься с сыном, это нормально. Но раз так, то мне будет гораздо легче, если скажешь, когда ты поедешь со мной, где мой утешительный приз. Ты работаешь и можешь исчезать из моей жизни на недели, когда у тебя «идет полоса». Даже это нормально, но мне легче будет тебя ждать, если ты позвонишь всего раз в день, чтобы просто сказать одно теплое слово.
– Я знаю. Ты права. Я буду очень стараться.
– Да, мне кажется, тебе надо начать стараться. Ты знаешь, я могу стерпеть всё, но мне нужно всегда чувствовать, не знать, а чувствовать, что ты меня любишь. Мужчин «без любви» я могу найти миллион. Ждать я могу только тебя, но у меня есть свой нижний предел, за который даже тебе я никогда не позволю себя столкнуть.
Она говорила это спокойно, с нежной грустью, а он гладил ее волосы, винился, что, правда, сел ей на шею, и все будет по-другому, и они обязательно в конце февраля поедут в его любимую Италию. А ближе к лету надо съезжаться, он действительно всё как-то затянул мучительно для всех.
Анна улетела в командировку в Лондон как раз за день до его возвращения в Москву. Он позвонил только два дня спустя:
– Судя по гудкам, ты опять в Лондоне?
– Да. Как покатался?
– Отлично. Ты когда прилетаешь?
– Завтра.
– Я встречу тебя в аэропорту.
– Как здорово! Мне захватить шампанское