и многих воинов возвращение в родные степи было желанным, то для Батыя оно смертельно рискованно. Хан прекрасно понимал, что даже на курултай ехать опасно, он тянул время. Ко всем, кто мог встать на его сторону, Батый отправил гонцов, осторожных, ловких, верных, таких, что не попадутся и не предадут. Он хорошо понимал, что в Каракоруме нужны свои люди, и пытался решить для себя вопрос, как поступить.
Идти всем войском в Каракорум он не собирался, и не только потому что это означало потерять завоевания на западе, просто рядом с Гуюком им не жить, Гуюк все сделает, чтобы погубить своего врага, Туракина ему в этом поможет. Но и оставаться всем войском в кипчакских степях тоже нельзя. Отпустить часть туменов опасно, позади враги, которые не упустят возможности отомстить за разоренные земли. На севере русские князья, которые тоже постараются напасть…
Из многих зол всегда нужно выбирать меньшее, и вот теперь этот выбор предстояло сделать Батыю. Он знал, что под Великим небом нет ничего более неверного, чем судьба, способная меняться по сотню раз на дню даже для тех, кто убежден в своей силе и неприкосновенности. Жизнь полна зависти, коварства и предательства, яд и острый клинок решают в ней слишком многое. Но жизнь – борьба, и побеждает в ней сильнейший или хитрейший. Батый считал себя таким, значит, он должен обмануть всех – Гуюка, Туракину, саму судьбу…
В Каракорум к матери Мунке Сорхахтани, старшей жене Толуя, помчался, опережая остальных, еще один гонец. Он вез всего два слова: «Будь осторожна». Это был верный человек, даже если его спину порежут полосами, ногти вырвут, а руки поломают в суставах, он не скажет, кем послан, а сама Сорхахтани все поймет.
Когда‑то еще перед началом похода на вечерние страны хитрый Субедей тайно водил молодого Батыя к его тетке. Тогда хан не понял, к чему полководцу связываться с какой‑то вдовой Толуя. Да, Сорхахтани добрая, умная, но что могла вдова Толуя против Угедея и его властной супруги Туракины? Ничего. А что она могла сейчас? Батый не мог бы ответить и сам, просто знал, что Сорхахтани одна из немногих, кто на его стороне в Каракоруме, а потому должна выжить. Она не захотела стать женой Гуюка, хотя тот не слишком настаивал, как бы теперь злопамятный принц не отомстил.
Батый еще не понимал, как сможет использовать Сорхахтани в своих интересах, просто нужно, чтобы она выжила. Может, отправить ее сына Мунке к матери? Нет, пока рано, час решающей схватки с Гуюком не наступил, если поторопиться, можно его спугнуть и подставить под нож убийц самого Мунке.
Над всем воля Вечного неба, но Батый хорошо знал, что побеждает врага сильный, а выгоду из этой победы извлекает мудрый (или хитрый). И он совсем не желал, чтобы победа над урусами и вечерними странами досталась Гуюку только потому, что сам Батый сделал один неверный шаг. Рисковать нельзя, нужно выверять каждое действие. Но Субедей говорил, что, если не знаешь, как поступить, лучше подожди, время само подскажет.
Пока тумены монголов и всех, кто к ним примкнул, подчинившись законам Ясы, медленно тащились к границам