в дела семьи, но из истории моей собственной семьи я знаю, что раньше, например, соседи очень интересовались тем, как происходит воспитание детей, достаточно ли строги родители. С другой стороны, скажем, насилие в семье уже давно не поощряется в нашем обществе. Мы вспоминаем XVIII в., когда телесные наказания были предусмотрены не только для детей, но и для взрослых, как в фильме «Сказ о том, как царь Петр арапа женил». На сегодняшний день в России считается, что телесные наказания – не лучший путь решения проблем. Значит, и мы наши взгляды как-то меняем. Любое воспитание можно построить разными способами – сочетанием стимулов и наказаний. Какие это будут наказания – это другой вопрос. Это вопрос и для семьи, и для школы. Сама по себе система оценок уже предполагает наказание. Поэтому здесь нельзя однозначно от чего-то отказаться или что-то поддержать.
Надо просто смотреть, как мы должны отвечать на те вызовы, которые перед нами ставит современность, и опираться при этом на традицию. Мы все равно совершенствуем нашу жизнь: на то мы и имеем разум, на то мы и имеем представления о традициях и о том, как нам нашу жизнь улучшать. Даже те провалы и подъемы численности населения, которые были представлены сегодня в докладе С.С. Сулакшина, странным образом совпадают с некоторыми моментами по внедрению или, наоборот, ликвидации ювенальной юстиции или ее элементов. 1910 г. – создание первых ювенальных судов в России, потом 1920-е гг. – создание Комиссии по делам несовершеннолетних, когда были полностью декриминализированы все деяния лиц моложе 17 лет. Потом 1934 г. – ликвидация Комиссии по делам несовершеннолетних, в том числе отделений судов по делам несовершеннолетних. Самое интересное, что их тайком пытались сохранять, еще в 1940-е гг. такие примеры были. Но с этим боролись. В начале 1960-х гг. – возвращение специализации в судах. Это известное решение Пленума ЦК КПСС 1961 г. о специализации в судах, которая с тех пор действовала почти до начала 1990-х гг. Затем все прежде существовавшее было признано негодным. Специализация осталась, но это была уже не та специализация, которая существовала в 1960-1980-е гг., когда судей приглашали в школы, когда они действительно работали с педагогами, с социальными работниками и т. д.
Кто сейчас внедряет ювенальную юстицию? С одной стороны, это неправительственные организации, их довольно-таки много. С другой стороны, это сами судьи в отдельных регионах, и таких регионов тоже уже много. Хотя практика внедрения у нас такая пестрая, что на сегодняшний день меня это начинает даже беспокоить. Потому что когда что-то слишком долго проходит стадию эксперимента, правоприменительная практика становится слишком многообразной и иногда противоречивой. Добиться единообразия впоследствии будет трудно. Но если ювенальная юстиция не будет внедрена, то тоже ничего хорошего из этого не получится. Здесь возникает много вопросов, не могу сказать, что я полностью удовлетворен всем, что у нас происходит. Но поэтому все и делается для того, чтобы найти верный ответ. Ведь ребенок