бородой, вызывая счастливый смех. Такие встречи стали событием для семилетнего ребёнка.
Не отпуская отца, Александр тронул его лицо, заглядывая в уставшие после ночной трапезы глаза, спросил:
– Ты уходишь на войну?
– Ухожу.
– С кем будешь воевать?
– С Олинфом, мой мальчик.
– Когда победишь Олинф, ты больше не пойдёшь на войну?
– Пойду и буду воевать с Византием* или Мегарами*.
– А когда их победишь, останешься дома?
– Нет, дома сидеть не придётся. Будет война с Афинами.
– А когда победишь Афины, войны больше не будет?
– О, Александр, для Македонии враги никогда не переведутся. Одолеешь одного, нужно воевать с другим. Даже друзья станут врагами, как только заметят нашу слабость. Если мы хотим, чтобы Македония была сильной, нужно всё время воевать и побеждать врагов.
– А кто самый большой враг для Македонии? – не успокаивался Александр.
Отец не сразу нашёлся, подумал, прежде чем ответить:
– Сын мой, я вижу, ты становишься взрослым, если задаёшь такие вопросы. Меня радует, что у меня подрастает помощник. На твой вопросу ответ такой: для македонян и греков самый большой враг – Персия. Персы во все времена покушались на наши земли, приходили, чтобы делать эллинов рабами. Кто не соглашался, тех убивали, города разоряли и разрушали. В недавнем прошлом все греческие города приняли условия персидских царей, отказались только Афины и Спарта. Глаза Александра округлились, он сжал кулаки.
– Что было дальше, отец?
– А дальше в Грецию пришла персидская армия, настолько большая, что после неё земля не давала урожаев три года. Персы захватили Афины, осквернили греческие святыни. Собравшись с силами, афиняне разбили персов у Марафона, потопили их корабли у Саламина. Персы ушли, но с тех пор не могут смириться со своим поражением. Вот почему, пока существует Персия, есть угроза для всей Эллады, частью которой является наша маленькая, но сильная Македония.
Александр доверчиво прижался к отцовскому плечу, не желая его отпускать. Внезапно глаза мальчика загорелись, голос зазвенел:
– Отец, если ты не победишь Персию, это сделаю я, когда вырасту.
Филипп потрепал широкой ладонью сына по голове и мягко отстранился.
– Тебе пора!
Потом замешкался, видно, что-то придумал. Скрывая улыбку в усах, сказал Александру:
– Воспитатель жалуется, что ты не слушаешь его. Вот что, Александр, договариваемся мы с тобой так: я буду хорошо воевать, а ты – хорошо себя вести. На время моего отсутствия будешь здесь главным, но при условии – слушать учителей, воспитателя Леонида и моего советника Антипатра.
От осознания важного решения Александр сдвинул светлые брови и сжал губы, глаза округлились. С серьёзным выражением лица он произнёс, словно клятву:
– Отец, ты не волнуйся! Я тебя не подведу!
Филипп поцеловал Александра в лоб и подтолкнул к