Рон… – Женщина оттёрла слезу. – Третий раз ты даёшь мне жизнь!
– Ах, ты, дурочка маленькая, – Он обнял её, а Даниель внимательно наблюдал за ними.
* * * * *
Они лепили снеговика.
И, теперь уже так называемая Франсин, поняла задумку остальных. Действительно, возясь со снегом, помогая, Даниель несколько раз, не то что бы обращался к новоприобретённой матери, но хотя бы не шарахался, подавая ей палочки и угольки для украшения. Даже сбегал за морковкой для носа!
Когда он вернулся и, с не по-детски серьёзной мордашкой, протянул ей морковь, женщина снова еле удержалась, чтобы не схватить его в охапку…
Мальчик протянул руку к ней, но сам смотрел в сторону.
«Он испугается, если я обниму его,» понимала она, а вслух просто похвалила его; – Спасибо, Дэн! Настоящий мужчина.
– Мамин помощник! – Рон одобрительно похлопал мальчика по спинке, а тот доверчиво поднял на него глаза.
– Маме всегда надо помогать! – Мужчина показал на замершую Франсин. – Мама – хорошая.
Женщина воткнула морковку вместо носа.
– Подай ещё угольков, – произнесла она, специально не глядя на сына.
Но, когда он деловито пошёл к горке угля, насыпанной в сторонке, она не могла оторвать от него глаз.
«Люси, Франсин…» думала она. «Да хоть крокодилом зовите… Только не отнимайте его у меня… Не отнимайте снова…»
* * * * *
Время приближалось к обеду, когда вернулись Глеб с Энн Чёрнсын.
Казалось – девочка вообще не знает, что такое усталость. Увидев снеговика, она вырвалась из рук Орлова, подбежала и устроила вокруг пляску с прыжками, уханьем и повизгиванием, словно настоящий дикарь – вокруг божка или тотема.
Дэн попятился и прижался к Рону, но, когда Глеб тоже приблизился – кинулся к нему.
– С мамой слепили? – Орлов присел на корточки и потискал мальчика.
– Молодцы!
Он бросил на женщину быстрый взгляд – та смотрела на них с явным выражением счастья на лице.
– Конечно, ФРАНСИН – молодец! – подчеркнул Рон.
– Да-да, Франсин, Франсин, – Глеб кивнул. Он снова обратился к мальчику.
– Твой отец был солдат. Я – солдат. Ты хочешь быть солдатом?
Малыш кивнул, с восхищением глядя на мужчину, но Франсин слегка нахмурилась; Глеб дал Даниелю палку и поставил его руки так, словно тот держал винтовку.
– Бах-бах! – воскликнул он. – Снеговик мёртв!
Он засмеялся, малыш тоже улыбнулся, и они хлопнули друг-другу ладоши. У Франсин дыхание остановилось.
Орлов снова взял мальчика за руки и с криком: «Коли!» ткнул в снеговика. Даниель засмеялся.
– Прекрати! – завизжала Франсин. Даниель уронил палку и тут же, испуганно оглядываясь, забрался на Глеба.
– Дура! – тот крикнул на неё по-русски. – Ты чё дитё пужаешь -то?
– Ему двадцать месяцев! – Женщина топнула ногой.
– Да мы ж в войну играем!
– Вот именно… – Франсин отвернулась и, пошатываясь, вошла в дом. Глеб растерянно