глядя на неё, прижался спиной к стене. Энн прыгала в своей кровати, держась за бортики, болтая на своём детском языке, но совершенно без умолку.
– Дэээн, – прошептала женщина, протягивая руки к сыну.
– Нет-нет, – услышала она голос Рона. – Он боится посторонних.
К её изумлению и досаде, мальчик кинулся к Рону и забрался на него, как маленькая обезьянка.
– Верните мне то лицо! – выкрикнула она, едва сдержав слёзы.
– Он к вам быстрее привыкнет так, – возразил Рон. – Энергетикой вас уже не поменяешь, а земные операции потребуют слишком много времени на восстановление.
Энн всё прибавляла громкости, но вошла Валентина Макаровна, и девочка мгновенно замолчала.
– Пойди позавтракай, – обратилась бабка к Люси. – И давай, Глебка хотел на лыжах пройтись.
– А я тут причём?
– Ну, ты ж – не Машка! – Валентина Макаровна улыбнулась. – Глебка – парень хороший, не обижай его очень-то! Пообщайтесь, может помиритесь, а?
«Интересно, действительно,» подумала Люси. «А Мэри умеет ходить на лыжах?»
* * * * *
Они завтракали все вместе.
Энн, под присмотром бабушки, наворачивала и кашу и хлеб, жадно пила молоко, хватала картошку. Валентина Макаровна смотрела на неё с умилением.
– Что ж вы девку впроголодь держите?
– Врачи считают, что у неё лишний вес, – объяснил Глеб.
Дэн возил ложкой по тарелке, пока Рон кормил его. А мальчик поглядывал то на него то на Олега Петровича. Орлова-младшего усадили напротив невесты, и Люси с удовольствием разглядывала его. А он, набычившись, сидел с мрачным видом, не поднимая глаз.
– Не выспался, Глебушка? – ласково-дразняще окликнула его Люси.
– Я тебе не ``Глебушка``, – огрызнулся он, вскидывая на неё взгляд, полный досады. – Сиськи не отросли так меня звать!
Валентина Макаровна стукнула его ложкой по лбу. – Не бАлуй!
– Не бауй, не бауй! – поддержала Энн.
– Цыц за едой! – одёрнула её бабка.
Глеб улыбался, глядя на мать, но опять состроил недовольную физиономию, когда его глаза встретились с глазами будущей жены.
– А ты мою дочу обижать не смей! – Рон тоже нахмурился. – Она тебе не корова, чтоб за размеры вымени ценить!
– Ой, – Глеб поднял руки вверх. – Прошу прощения, Людмила Ароновна! Но обращение ``Глеб`` меня вполне устраивает.
– Вот так-то лучше, – проворчал Рон, подталкивая руку Даниеля. Мальчик неохотно, но сунул ложку в рот.
– Не забывай, какой ты пример сыну показываешь!
Глеб закусил губу.
– Я не взяла ни костюма ни лыж, – уточнила Люси.
– В вездеходе всё есть, – возразил Орлов-младший.
– А ты ещё не разучился? – Люси бросила с вызовом.
– Увидим, кто из нас разучился, – парировал он. Его ухмылка приняла совершенно другое выражение; словно у пса, когда не поймёшь – скалится он или ``улыбается``.
– Да, мать! – поделился Олег Петрович. – Видала, какую