чем осознание «лондонского пожара» во рту. Увеличенные зрачки забегали по выпученным глазным яблокам. Брови едва сдерживали нахлынувший на них со лба целый водопад пота. Рот втягивал в себя воздух так, будто в лёгких у Джареда был кислородный шахтный насос с глубинной перенагрузкой.
Громкий, мокрый и непрерывный кашель прервал псевдо-наслаждение напитком спустя некоторое мгновение. Продолжая кривиться и откашливаться, парень даже не подумал о том, что с таким пойлом шутить не следует и на время отставил чашку в сторону.
«Кажется, тут не хватает цианида для полного состава!» – отшутился самому себе Джаред. А тараканы этим временем ни чуть не сдвинулись с места и продолжали питать любопытство, оставаясь стоять кучкой в ожидании чего-то…
Придя в себя спустя несколько минут, бедолага всё-таки взялся за работу, выкуривая сигарету за сигаретой. Одного глотка хватило, чтобы за толстой стенкой лба проснулось солнце, и на поверхности бархатного мозга запорхали бабочки-мысли, а по железной дороге центральной нервной системы поехал паровозик-трудоголик. Гремучая смесь работала, хоть и могла убить!
Если ты – летучая мышь, то тебе следует помнить о том, что твоя жизнь на прямую зависит от осмотрительности и внимательности под пурпурным покровом ночи и обманщицей луной. Тебе не следует забывать о том, на что ты охотишься и ешь, и в каком количестве. Но, все мы – люди, и мы воспринимаем ночь – как день, когда ведём её образ жизни. Иными словами, трудоголики путаются в пространстве и теряют бдительность и осторожность, напоминая ту летучую мышь, которая сошла с ума и выбрала для охоты день, поедая при этом всё подряд, даже мелкие камни…
Если бы хоть кто-нибудь оставил записку с этим текстом у Джареда на кухне! Будь то – Ненси, или покинувшая его Дрю! Да хоть даже если бы тараканы умели писать и сделали бы это, тут, прямо рядом со столом, то одной из самых его глупых ошибок было бы не суждено случиться.
Предвкушение хорошего результата работы и скорой похвалы от руководства напрочь притупило чувство самосохранения и забыв о большой концентрации пряностей в чашке, Джаред сделал очередной глоток – побольше предыдущего.
Если бы тараканы умели смеяться, то даже они бы этого не сделали, увидев одуревшее лицо парня, и стали бы звать на помощь. Они лишь по-прежнему толпились кучкой в стороне и почти не шевелились. Кто знает, что они тогда задумывали? Может ожидали, что со стола упадёт какой-нибудь кусочек еды, а может всё происходящее для них было подобным театру, в котором на данный момент разыгрывалась трагедия в лице одного актёра…
В тот самый момент, когда парень делал второй глоток, дьявол, наверное, потирал руки предвкушая скоро заполучить свежую душу самоубийцы. Трудно сказать, что началось первым – асфиксия или аспирация? Или же первым, что случилось в тот момент, было началом просмотра всей прожитой жизни? С уверенностью можно сказать,