дне рюмки.
– Макс. Макс!..
– А?.. что?.. – он вяло встрепенулся. – Я слушаю.
– Как там твоя пьеса? Ты говорил ещё месяц назад, помнится…
– Плохо… – икнул Макс. – Творческий кризис.
Драматург рубанул рукой воздух, опрокинув бутылку:
– Да и ладно, всё равно пустая… В общем, пьеса – гимн заведениям быстрого питания. Сюжет такой: качки приходят в «Макдоналдс» закинуться калориями перед тренировкой…
– Макс, они ж вроде добавки всякие пьют. А «Мак» – как-то…
– Не знаю, не силён в этой области. Один раз штангу на себя уронил – мне хватило. Так что, не по адресу претензии… Идея эта вообще не моя. Купил у нашего общего знакомого. По случаю… Ты понял, короче.
– Ну-ну!.. – подбодрил я товарища.
– Ща… Расклад такой: они приходят в «Мак». На выдаче происходит конфликт с работниками…
– Из-за чего конфликт? Наггетсов им не доложили что ли?..
– Не знаю, – угрюмо пробурчал Макс, не оценив юмора. – Действие происходит в девяностые. Качки ещё и братки. При оружии, все дела. Короче, они достают стволы и берут заложников…
– А требования какие выдвигают? Мотивация же у них должна быть?
– Должна, – согласился драматург. – Но сюжеты с мотивацией стоят дороже…
Помолчали.
– Может… того… ещё по маленькой, а? – надежда блеснула в глазах Макса.
– Макс, я ж не пью.
– Знаю, да денег нету… – товарищ сокрушённо развёл руками. – Мне б пивка только, залакировать…
– Макс, тебя ж «вынесет»…
«Х…й на рыло!» – в очередной раз крикнул со сцены бард.
– Всё будет окей, – заверил Макс.
Он таки выпросил у меня на пиво и вернулся с двумя пол-литровыми кружками. Сел за столик, отхлебнул пену:
– Так на чём мы остановились?..
– На тупике в сюжете.
– Плевать. Я тебе вот что скажу… Качки в «Макдоналдсе» – дрянь. Я это кому-нибудь перепродам. Но! Внимание! У меня есть история – пальчики оближешь… Я б её сам взял, но «неформат»…
– Валяй, – соблаговолил я.
– Э, не!.. Ты у меня её купи. У тебя ж одни рассказики, да миниатюры какие-то. Это – повесть как минимум. Может роман. «Нацбест» – как два пальца. А то гляди, так и будешь всю жизнь в журнале «Юный графоманъ» публиковаться.
– Макс, ты сейчас не в том положении, чтобы ставить условия. Вот когда будешь пить за свой счёт…
– Понял. Молчу. Рассказываю, то есть… – Макс преобразился, словно стряхнув с себя опьянение. – Кратенько, без развёрнутых эпитетов, так сказать. Эпиграф должен быть из такой: «Чёрная смерть их взяла и лишила сияния солнца»… Красиво. Не помню только откуда… А теперь представь: довольно крупный российский город, опять же девяностые. Центральный район держит авторитет по кличке Видак. Прозвище такое, потому что с видеосалонов начинал. Сам он ударение делает на первом слоге – под заграничный манер. У молодёжи там, понятно, перспектив не много. Парни – в пехоту братков, девки – на панель. Ну и Видак гарем периодически пополняет, куда без этого. В общем, катается как сыр в масле. Только вот местная братва им недовольна – насолил чем-то. Короче, не по понятиям живёт. Законники нанимают киллера Зверя, недавно вернувшегося из отпуска. Зверь тщательно готовится к выполнению заказа. Но, как говорится, земля слухами полнится. Видак уже знает, что киллер остановится в девяносто третьем номере гостиницы «Новая Россия». Окна выходят точно на здание офиса «Инвест-банка», куда авторитет приезжает каждую субботу для переговоров с партнёрами…
– Что ж они там, в банке, шаббат не соблюдают?
– Кхе!.. – подавился Макс. – Не в то горло пошло…
Драматург откашлялся, глотнул «жидкого хлеба», выдохнул:
– Ты так больше не шути…
– Ага. Ну, и что там?..
– Итак, в продолжение темы… Зверь рассчитывает убрать Видака, когда тот будет выходить из автомобиля. Дистанция короткая. По такому случаю, Зверь обзавёлся бесшумным спецназовским «Винторезом»… Вечер пятницы. Гостиничный номер киллера. Чемодан с разобранной винтовкой лежит под кроватью. Зверь готовится отходить ко сну, когда внезапно раздаётся стук в дверь… Убивец достаёт из-под подушки пистолет с глушителем… Аккуратно подходит к двери, приоткрывает, держа вооружённую руку за спиной… – Макс продемонстрировал сказанное, воспользовавшись пивной кружкой вместо пистолета (немного пролил на штаны). – И видит на пороге умопомрачительную бабищу…
Драматург попытался жестами изобразить степень умопомрачительности, но плюнул на это дело и продолжил:
– Откровенно говоря, у него сразу…
– Подробности опустим, – попросил я.
– Ладно… Бабу эту подослал Видак. Нужные люди, те, что слили инфу про покушение, нашептали авторитету об эротомании Зверя. А кто не без греха?.. Значит, поддавшись зову плоти, Зверь проводит с красоткой «медовую» неделю